Краловц обернулся, заметил какой эффект произвел вид замка и подошел со словами:
— Да, Диддамс, вот туда мы и направляемся.
— Так я и думал, — признался пленник, стараясь сохранить невозмутимое выражение на лице.
Посол встал рядом с ним и тоже посмотрел на замок:
— Лишь немногие, кто вошел туда сумели вернуться.
— Угу, — проглотил заключенный и откашлялся. — Наверное, доктор Зорн находится там.
— Ждет тебя. И генерал Клиебкречт.
— Угу.
— Диддамс, они знают способы, как заставить мужчину заговорить.
— Угу.
— И я не хочу, чтобы с тобой что-то произошло, Диддамс. Ты и я понимаем друг друга, мы оба джентльмены. Мы не хотим иметь дело с бандитами.
— Угу.
— Я надеялся, что, когда ты увидишь мирную деревню Штум, ты поймешь многое. Скажи мне, где реликвия, не вынуждай меня привлекать к этому делу доктора Зорна.
Заключенный лишь облизнул губы и продолжал смотреть на замок:
— Хочу пописать.
— Конечно, — сказал Краловц как один джентльмен другому. — И подумай в это время о том, что я тебе сказал.
— Угу.
Пленник двинулся по тропинке в лес, солдат пошел за ним. Когда они очутились среди деревьев, мужчина остановился и произнес:
— Дай-ка мне немного личной жизни, ладно? Подожди здесь. Я зайду с этой стороны.
Солдат — который якобы до сих пор не понимал по-английски — остановился где был, но направил свой пулемет на заключенного.
— Хорошо. Давай здесь, — и пленник спрятался за большой сосной.
Ему действительно нужно было отлучиться, и как он и обещал Краловцу, начал обдумывать услышанное. И прежде чем он закончил свое мокрое дело, с проверкой объявился солдат.
— Да ладно тебе, могу начать? — попросил пленник и, посмотрев вниз, сильно испугался и заорал: — Змея! Иисус, пристрели ее!
Солдат подбежал ближе и начал всматриваться туда, куда свободной дрожащей рукой указывал пленник, на что-то под самой низкой веткой дерева. Солдат наклонил ствол оружия в кучу старых иголок и мульча. И узник со всей силы оглушил его великолепным правым хуков в широкую челюсть.
Солдат упал возле сосны как хлопчатобумажный мешок в Ривер Квин. Пленник побежал, не разбирая дорог вглубь леса.
Спустя десять чрезвычайно экстремальных минут, когда бывший узник уже не различал звуков преследования, то решил сделать остановку, чтобы застегнуть молнию на брюках. Он поднял глаза к солнцу и определил, где находится юго-запад. Следующая остановка — Тсерговия.
Всего лишь в пятистах сотнях ярдов южнее острова Манхэттен и чуть ближе к некогда гордому городу Бруклин, через канал Баттермилк расположился прекрасный остров, входящий в состав Манхэттена, который индейцы зовут Pagganck. На первый взгляд он кажется враждебным.
В 1637 некие предприимчивые голландцы выкупили остров у индейцев племени манхатас (вот почему!) в обмен на два топора, горстку гвоздей и бисера. Новые хозяева дали новым земля, якобы, более усовершенствованное название Nutten. Новоиспеченные владельцы были гораздо хитрее других голландцев, что купили остров Манхэттен у индейцев канарси, которым тот даже не принадлежал. Те просто проходили мимо, когда заметили на необитаемом клочке суши живую душу.
Nutten находился под властью голландцев лишь двадцать семь лет, прежде чем британцы, не заплатив ни гроша, освоились на нем. Остров стали называть островом Губернатора, потому что правитель колонии Нью-Йорка решил обосноваться на нем. Первым был лорд Конбери, но вскоре его отослали обратно, поскольку тот обожал гулять по острову, переодевшись в женскую одежду, и к тому же, ввел налог на холостяков. Другие губернаторы проявили большую сдержанность и могли бы, несомненно, гордиться тем, что история о них совершенно позабыла.
Вскоре колонисты из восточной Америки объявили об автономии. И в 1797 году построили форт Джей на Губернаторском острове как предостережение всякому, кто посмеет оспорить принятое решение. Однако смельчаки все-таки нашлись. Сто пушек Джона Джея сдержали благодаря артобстрелу нападение британцев на Нью-Йорк, а также участвовали в сражении за Вашингтон, округ Колумбия. Да благословит их Бог за это.
Во время Гражданской войны, одной из тех ужасных войн, пленников направляли на Губернаторский остров. Лишь одному арестанту-конфедерату удалось сбежать. Им был капитан Уильям Уэбб. Он не укрылся ни на Манхэттене, ни в Бруклине, что было логично и удобно. Как истинный южанин, он двинулся на юг. Через двенадцать миль он обнаружил Нью-Джерси, где и решил обосноваться. По окончанию войны он получил должность сенатора США от Теннеси.
На рубеже веков Губернаторский остров изменили две транспортные технологии. Одной из них было линия метро Лексингтон-Авеню. При строительстве туннеля полученную землю использовали для расширения территории острова. Площадь его увеличилась с 100 до 175 акров, что в итоге придало острову дополнительное очарование. Четыре полосы тоннеля Бруклин-Бэттери, который соединял Манхэттен и Бруклин, бежали через весь остров без задержек.
Во время Первой мировой войны генерал Джон Джозеф Першинг, командующий Американским экспедиционным корпусом (АЕF) во Франции проживал в одном из элегантных старых особняков на Губернаторском острове. Бесспорно, это кажется чертовски далеко от фронта, но факт остается фактом. В годы Второй мировой на острове находился штаб-квартира Первой армии. Местоположение было выбрано неудачно, поэтому в 1966 году армия передала его береговой охране, которая с радостью согласилась на это предложение.
