Не считая собаки - [160]
Сирил явно осознал, что это означает. В полной мере. Оживившись, он завилял всем телом.
– Ты понял, да, дружище, ты понял? Никаких больше ночлегов на конюшне!
И никакого сюсюканья. И не надо терпеть Принцессу Арджуманд.
– Теперь тебя ждет сладкая жизнь, – продолжал Теренс. – Спать в доме, кататься на поездах – и мозговых костей до отвала. Мод обожает бульдогов!
Сирил расплылся в счастливейшей слюнявой улыбке до ушей.
– Мне срочно нужно в Оксфорд. Когда ближайший поезд? Эх, жаль, Бейна нет, он бы подсказал. – Теренс взлетел по лестнице и уже на верхней площадке, перегнувшись через перила, спросил: – Как думаете, она ведь меня простит?
– За ошибочную помолвку? Пустяки, мелкое недоразумение. Случается сплошь и рядом. Взять хотя бы Ромео – тоже был сперва влюблен в какую-то Розалинду. Джульетту ведь это не смутило.
– «И я любил? – продекламировал он, драматически простирая руку к Верити. – Не отрекайся, взор! Я красоты не видел до сих пор!»
Теренс скрылся в верхнем коридоре. Я посмотрел на Верити. Облокотившись на столбик лестницы, она с грустью провожала Теренса взглядом.
Завтра ей возвращаться в 1930-е, понял я, только теперь осознавая в полной мере, что это значит. Снова документировать Великую депрессию, читать детективы, остричь прекрасные рыжие волосы под каре, а длинные ноги, которые все это время прятались под длинными юбками, запаковать в шелковые чулки со швом сзади… И я больше никогда ее не увижу.
Нет, наверное, увижу на освящении. Если меня туда пустят. Если леди Шрапнелл не устроит мне пожизненную каторгу на барахолках, когда я сообщу, что епископского пенька не было в соборе.
А если я увижу Верити на освящении, что я ей скажу? Теренсу достаточно извиниться за то, что предлагал сердце другой. А я как оправдаюсь, что вынудил историю убрать меня подальше, чтобы не мешал развязке? Гордиться нечем. С таким же успехом мог все это время перебирать перочистки.
– Мне уже грустно, – вздохнула Верити, не отводя взгляда от верхней площадки. – Вроде бы нужно радоваться, что все так замечательно разрешилось и континуум не рушится… – Она посмотрела на меня своими прекрасными русалочьими глазами. – Диссонанс ведь ликвидирован, как считаешь?
– Есть поезд в девять сорок три, – возвестил Теренс, стремглав слетая по лестнице с чемоданом в одной руке и шляпой в другой. – Бейн предусмотрительно оставил у меня в комнате справочник. Прибывает в одиннадцать ноль две. Пойдем, Сирил, будем делать предложение. Куда он подевался? Сирил!
Теренс исчез в гостиной.
– Да, – кивнул я Верити. – Ликвидирован подчистую.
– Нед, вы ведь договоритесь, чтобы лодку вернули Джавицу? – попросил Теренс, появляясь уже с Сирилом. – И чтобы остальные мои вещи отправили в Оксфорд.
– Да, конечно. Езжайте.
Он пожал мне руку.
– До свидания. «Выше нос, до скорой встречи, друг!» Увидимся после каникул!
– Это… это вряд ли, – ответил я уклончиво, только теперь понимая, как буду скучать. – Всего хорошего, Сирил. – Я нагнулся погладить бульдога по голове.
– Ерунда, вы все это время поправлялись на глазах. К осеннему триместру будете как огурчик, и мы славно покатаемся на лодке, – пообещал Теренс, уходя, и Сирил радостно припустил за ним.
– Пусть убираются немедленно! – раздался сверху надрывный голос миссис Меринг.
На втором этаже хлопнула дверь.
– И речи быть не может! – заявила миссис Меринг, потом послышалось неразборчивое бормотание. – И скажи им…
Снова неразборчиво.
– Немедленно спустись и скажи им. Это все из-за них!
Снова неразборчиво.
– Если бы она как следует исполняла обязанности компаньонки, ничего подобного бы…
Окончание фразы отрезал хлопок дверью, и минутой позже к нам спустился чрезвычайно сконфуженный полковник Меринг.
– Чересчур много обрушилось на мою бедную супругу, – проговорил он, не отрывая взгляда от ковра. – Нервы. Очень хрупкие. Нужен покой и абсолютная тишина. Тебе, Верити, пожалуй, лучше к лондонской тетушке, а вам обратно… – Полковник нахмурился в замешательстве.
– В Оксфорд, – подсказал я.
– Ах да, занятия. Сожалею, – извинился перед ковром полковник. – Буду рад предоставить экипаж.
– Нет-нет, не стоит беспокойства.
– Никакого беспокойства. Велю Бейну… – Он снова умолк в растерянности.
– Я провожу мисс Браун до станции, – успокоил я его.
Он кивнул и двинулся наверх.
– Проведаю супругу.
Верити шагнула за ним на лестницу.
– Полковник Меринг! Вам не стоит отрекаться от дочери.
– Боюсь, Мальвиния настроена твердо, – пряча глаза, ответил полковник. – Страшное потрясение, знаете ли. Дворецкий и прочее.
– Все-таки Бейн – то есть мистер Каллахан – уберег от кошки вашего черного телескопа, – вступилась Верити.
И зря.
– Зато прошляпил пучеглазого рюкина, – мгновенно рассвирепел полковник. – Двести фунтов!
– Но ведь он забрал Принцессу Арджуманд с собой, – нашлась Верити, – и она больше не станет есть ваших рыбок. А еще помешал мадам Иритоцкой украсть рубины тети Мальвинии. И он читает Гиббона. – Верити посмотрела на него снизу вверх, опираясь на столбик перил. – А Тосси – ваша единственная дочь.
Полковник вопросительно оглянулся на меня.
– Что скажете, Генри? Найдет она свое счастье с этим дворецким?
