Не разлей вода - [56]

Дома они все обсудили с Федором и решили, что дело нужное, тем более Кате любая языковая практика очень полезна.

Жизнь Федора и Кати закольцевалась теперь в Знаменке. Они окончательно втянулись в размеренную сельскую жизнь со своим непреложным уставом, написанным природой. Иногда, правда, Катя доставала какое-нибудь забытое вечернее платье и устраивала маленький скандал. Результатом был поход в ресторан, но не в Москве, а где-нибудь здесь, в Жуковке или Барвихе. Еще они ездили к друзьям Соколовым, которых уговаривали почти год отказаться от покупки большой квартиры в Москве и купить небольшой, но уютный домик здесь, неподалеку от Горок-2. Посещение разных светских мероприятий Катя и Федор теперь считали «внеклассной нагрузкой», то есть делами, которыми вообще-то можно пренебречь, но лучше все-таки сделать. Они посещали благотворительные вчера, концерты, просто вечеринки, устраиваемые соседями по Рублевке. Про Катины уроки английского языка, про увлечение кузнечным делом Федора все уже знали. Те, кто поглупее, закатывали глаза в неподдельном осуждении, а иногда крутили пальцем у виска. Те, кто поумнее, старались с ними сблизиться, поскольку здесь, в этих местах, ничем никого нельзя было удивить, кроме как обычными, человеческими, вещами. А Катя и Федор были воплощением простоты и порядочности. Но только с огромными деньгами.

К девочкам в салон красоты Катя наведывалась теперь регулярно, подружилась с ними и очень была тронута, когда директор предложила ей быть лицом заведения:

– Мы, конечно, не Диор, а всего-навсего салон красоты, но нас все знают.

– Что вы, я вам так благодарна, что буду только рада вам помочь, – ответила Катя и безропотно выдержала утомительный сеанс фотосъемки. Фотография получилась великолепной, ее разместили на фасаде здания, и теперь Федор, возвращаясь со своих лекций, каждый раз сначала встречал одну Катю, а потом уже и другую. Настроение у него от этого поднималось – своей женой он по-прежнему гордился. За этот свой поступок Катя от рублевского общества получила и порцию порицания, и порцию одобрения. Противницы морщили одинаковые носы:

– Как моделька какая-то дешевая!

Сторонники анализировали ситуацию и меняли свой салон на тот, который рекламировала Катя, при этом рассуждая про себя: «У нее нюх на то, что ок!» А при встречи отпускали вполне заслуженные комплименты.

Если бы Катя была наделена всеми теми недостатками характера, что и ее подруга Анжела, то теперь она сполна могла бы ощутить прелесть реванша. Анжела, по-прежнему посещавшая своих клиентов на Рублевском шоссе, как и Федор, каждый раз наталкивалась взглядом на Катину смеющуюся физиономию. Что испытывала при этом Анжела, никто не знает. Но однажды они все-таки встретились. Катя заехала в магазин и на кассе среди множества рекламных листовок увидела знакомое имя. Листовка рекламировала косметический массаж. И тут Катя совершила поступок, о котором долгое время не могла рассказать Федору. Ей было стыдно. Набрав указанный номер, она договорилась о визите. В назначенное время в дверь позвонили – на пороге стояла Анжела. Она знала, что в Катиной жизни произошли перемены, пару раз видела ее по телевизору, но даже не предполагала, что Катя так богата. Анжеле пришлось пройти по дому, заглянуть в сад, погулять по участку и осмотреть мастерскую Федора. От сеанса массажа Катя, конечно, отказалась. Вместо этого они пили чай в большой красивой кухне, а Катя неторопливо рассказывала о своих делах, о Федоре, о том, как она работала на телевидении. Поздно вечером Катя проводила Анжелу до машины. По лицу подруги Катя видела, что та обескуражена увиденным и очень завидует. Катя понимала, что, может, так делать не стоило, но отказать себе в этой маленькой женской мести она не смогла.

Этот не очень правильный поступок Катя скоро компенсировала. Человек богатый, но вменяемый, Катя иногда ездила на общественном транспорте. На одной из остановок в автобус зашла группа девушек с тетрадками, книжками – студентки. Две их них оказались рядом с Катей, и та случайно подслушала их разговор.

– Ты знаешь, – сказала первая девушка, – я иногда вечером укачиваю Ваньку и мечтаю, вот вдруг у меня много-много денег. Такое иногда сочиняется…

– Да, хорошо бы, – ответила другая.

– Вот чтобы так глупо не мечтать, надо бы сессию не завалить.

Девушки помолчали, а потом, уткнувшись друг в друга меховыми капюшонами, задремали. Катя не поленилась и узнала, что девочки вошли на остановке около Строительного института. Она поставила на уши ректорат, деканат и учебную часть и по описанию разыскала девочку, чей разговор нечаянно подслушала. А узнав ее имя, открыла счет и положила на него довольно большую сумму. Чтобы и на учебу ей хватило, и на сына. Катя искренне считала, что добро должно быть исключительно адресным. И еще ей очень нравилось, что так просто, буквально росчерком пера, она меняла жизнь человека, и происходило то, о чем человек мог мечтать всю свою жизнь или идти к нему долгим трудным путем.

Деньги помогли Кате стать феей, а Федору – сельским старостой. После того как он за свой счет заасфальтировал дорогу к кладбищу, все односельчане единогласно проголосовали за него. Теперь Федор разрывался между своей мастерской и проблемами соседей. Но характер у него был легкий, на шею себе сесть не позволял, а потому казалось, что все у него решается просто. Жизнь текла размеренная, наполненная смыслом, друзьями, достатком.