Не прикасайся ко мне - [145]

Шрифт
Интервал

Ибарра хотел удалиться, но девушка его остановила.

— Крисостомо! — сказала она. — Бог послал тебя, чтобы спасти меня от отчаяния… Выслушай меня и будь мне судьей!

Ибарра попытался мягко отвести ее руки.

— Я вовсе не собирался просить у тебя отчета… Я пришел, чтобы успокоить тебя.

— Я не хочу успокоения, которое ты мне даришь! Я сама найду себе успокоение! Ты меня презираешь, и твое презрение будет мучить меня до самой смерти!

Видя, как страдает и терзается бедная девушка, Ибарра спросил, чего она хочет.

— Чтобы ты верил, что я тебя всегда любила!

Крисостомо горько усмехнулся.

— Ах, ты сомневаешься во мне, сомневаешься в подруге детства, хотя я никогда не утаила от тебя ни одной мысли! — с болью воскликнула молодая девушка. — Я понимаю тебя! Но когда ты узнаешь мою историю, печальную историю, которую мне поведали во время болезни, ты сжалишься надо мной и не будешь терзать мне душу своей усмешкой. Почему я не умерла на руках невежественного лекаря? Это было бы счастьем для нас обоих!

Мария-Клара на секунду умолкла, затем продолжала:

— Ты желал бы этого, ты сомневаешься, что моя мать простила бы меня! Но в одну из тяжких ночей, когда я лежала больная, некий человек открыл мне имя моего настоящего отца и запретил думать о тебе… Если только сам отец мой не простит тебе оскорбление, которое ты ему нанес!

Ибарра, ошеломленный, отступил назад, не сводя с нее глаз.

— Да, — продолжала она, — этот человек сказал мне, что не может согласиться на наш союз, так как совесть ему не позволяет, и грозился огласить имя отца, хотя это может повести к большому скандалу… Ведь мой отец…

И она шепнула на ухо юноше имя так тихо, что только он один его расслышал.

— Что мне было делать? Должна ли я была пожертвовать ради любви памятью моей матери, честью моего мнимого отца и добрым именем отца истинного? Могла ли я эхо сделать? Ведь ты сам стал бы презирать меня…

— Но где доказательства? Он дал тебе доказательства? Ты должна была потребовать доказательств! — воскликнул прерывающимся голосом Крисостомо.

Девушка вынула из корсажа два листка бумаги.

— Вот два письма моей матери, два письма, написанные в те горестные дни, когда она носила меня под сердцем! Возьми, прочти их, и увидишь, как она меня проклинала, как желала моей смерти… Напрасно старался мой отец сгубить меня лекарствами! Эти письма он забыл в доме, где жил прежде, а тот человек их нашел, сберег и отдал мне в обмен на твое письмо… Чтобы быть уверенным, как он сказал, что я не выйду за тебя замуж без согласия отца. С тех пор как я ношу их с собой вместо твоего письма, я ощущаю холод на сердце. Я пожертвовала тобой, пожертвовала своей любовью… Кто не сделает этого ради умершей матери и двух живых отцов? Разве думала я, что так злоупотребят твоим письмом!

Ибарра стоял ни жив ни мертв. Мария-Клара заговорила снова:

— Что мне оставалось делать? Могла ли я сказать тебе, кто мой отец, сказать, чтобы ты попросил у него прощения, у того, кто причинил столько страданий твоему отцу? Могла ли я сказать своему отцу, чтобы он тебя простил, сказать ему, что я его дочь, ему, кто так желал моей смерти? Мне оставалось только страдать, хранить свою тайну и умереть, страдая!.. Теперь, друг мой, теперь, когда ты знаешь печальную историю твоей Марии, будешь ли ты снова так презрительно усмехаться, глядя на нее?

— Мария, ты святая!

— Я счастлива, раз ты мне веришь…

— Однако, — прибавил юноша изменившимся голосом, — я слышал, ты выходишь замуж…

— Да, — простонала девушка, — отец требует от меня такой жертвы… Он ведь любил и кормил меня, а это вовсе не было его долгом. Я плачу ему за это благодарностью, новое родство поможет ему жить спокойно, но…

— Но?

— Но я не забуду клятву верности, данную тебе.

— Что ты задумала? — спросил Ибарра, пытливо глядя ей в глаза.

— Будущее покрыто мраком, и судьба неведома! Я не знаю, что мне делать; но помни, любить я могу только раз и без любви не буду принадлежать никому. А ты? Что станется с тобой?

— Я всего лишь беглец… Мой побег скоро обнаружат, Мария…

Мария-Клара обхватила голову юноши обеими руками, поцеловала его несколько раз в губы, обняла и затем резко оттолкнула от себя.

— Беги, беги! — сказала она. — Беги, прощай!

Ибарра глядел на нее горящим взором; но, повинуясь ее знаку, повернулся и пошел прочь, шатаясь, будто пьяный… Перескочив через ограду, он сел в лодку. Мария-Клара, опершись на перила, смотрела, как лодка удаляется.

Элиас снял шляпу и низко ей поклонился.

LXI. Охота на озере

— Послушайте, сеньор, что я задумал, — сказал Элиас, сосредоточенно гребя в направлении Сан-Габриеля. — Я спрячу вас в доме моего друга в Мандалуйонге и привезу туда все ваши деньги, которые мне удалось спасти и зарыть у подножья балити, близ таинственной могилы вашего деда; затем вы уедете из нашей страны…

— За границу? — прервал Ибарра.

— Да, в покое доживать свою жизнь. У вас есть друзья в Испании, вы богаты и сможете добиться помилования. Во всяком случае, чужбина будет для вас лучшей родиной, чем ваша собственная.

Крисостомо не ответил, он молча размышлял.

Меж тем они добрались до Пасига, и лодка поплыла против течения. По мосту Испании проскакал всадник, послышался долгий, пронзительный свист.


Еще от автора Хосе Рисаль
Флибустьеры

Хосе Протасио Рисаль Меркадо и Алонсо Реалонда — таково полное имя самого почитаемого в народе национального героя Филиппин, прозванного «гордостью малайской расы». Писатель и поэт, лингвист и историк, скульптор и живописец, Рисаль был, кроме того, известен как врач, зоолог, этнограф и переводчик (он знал более двух десятков языков). Будущий идеолог возрождения народов Юго-Восточной Азии получил образование в Манильском университете, а также в Испании и Германии. Его обличительные антиколониальные романы «Не прикасайся ко мне» (1887), «Флибустьеры» (1891) и политические памфлеты сыграли большую роль в пробуждении свободомыслия и национального самосознания филиппинской интеллигенции.


Рекомендуем почитать
Граф Морен, депутат

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кабесилья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Бакалавр-циркач

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Продолговатый ящик

Молодой человек взял каюту на превосходном пакетботе «Индепенденс», намереваясь добраться до Нью-Йорка. Он узнает, что его спутником на судне будет мистер Корнелий Уайет, молодой художник, к которому он питает чувство живейшей дружбы.В качестве багажа у Уайета есть большой продолговатый ящик, с которым связана какая-то тайна...


Мистер Бантинг в дни мира и в дни войны

«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.


Странный лунный свет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Двор Карла IV. Сарагоса

В настоящем издании публикуются в новых переводах два романа первой серии «Национальных эпизодов», которую автор начал в 1873 г., когда Испания переживала последние конвульсии пятой революции XIX века. Гальдос, как искренний патриот, мечтал видеть страну сильной и процветающей. Поэтому обращение к истории войны за независимость Гальдос рассматривал как свой вклад в борьбу за прогресс современного ему общества.


За свободу

Роман — своеобразное завещание своему народу немецкого писателя-демократа Роберта Швейхеля. Роман-хроника о Великой крестьянской войне 1525 года, главным героем которого является восставший народ. Швейхель очень точно, до мельчайших подробностей следует за документальными данными. Он использует ряд летописей и документов того времени, а также книгу Циммермана «История Крестьянской войны в Германии», которую Энгельс недаром назвал «похвальным исключением из немецких идеалистических исторических произведений».


Сказание о Юэ Фэе. Том 1

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X-XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе.


Служанка фараонов

Книги Элизабет Херинг рассказывают о времени правления женщины-фараона Хатшепсут (XV в. до н. э.), а также о времени религиозных реформ фараона Аменхотепа IV (Эхнатона), происходивших через сто лет после царствования Хатшепсут.