«Не отрекаюсь!» - [6]

Андрей, выбравшись из лохани, стремительно выбегал в предбанник и, возвратившись с полным ковшом холодной воды, живо выплескивал её на раскалённые камни. Вода рассыпалась по каменке дробными серебряными шарами, которые подпрыгивали, шипели и мгновенно исчезали, превратившись в пар, устремлявшийся к закопчённому потолку горячими струями. Несносный жар растекался по баньке, раскалённым обручем стягивал тело, обжигал гортань и затруднял дыхание.

Тогда отец с сыном, спасаясь от палящей погибели, резво выскакивали в предбанник и жадно набрасывались на бочонок с холодным квасом. Напившись, отец вновь наполнял берёзовый ковш и обливал квасом сына, весело приговаривая, что и худой квас лучше хорошей воды. Отпрыск в долгу не оставался, со смехом отбирал ковш у отца и кидался к дежке… Вволю поозорничав, они возвращались в улёгшийся банный зной, чтобы смыть с тела липкую квасную гущу, и продолжали азартно париться.

Уже смеркалось. Вволю напарившись и оставив баннику воду, мыло и веник, они вышли из бани в чистых льняных рубахах и с просветлёнными лицами пошли в дом. Рада, истомившись, давно уже поджидала своих мужчин, собрав на стол нехитрую вечерю.

Чинно перекрестившись на образ в красном углу, отец с сыном неторопливо уселись за стол, а Рада принялась наливать из глиняного горшка в большую деревянную миску уже остывшую ботвинью — похлебку из кваса, свекольной ботвы, лука и рыбы. Едоки степенно принялись затрапезу, в наступившей тишине только слышался стук деревянных ложек о миску.

А пока они ели, Рада зажгла лучину и в неверном колеблющемся свете с выступившими на глазах слезами пристально всмотрелась в сына. Чуяло её материнское сердце, что завтра он навсегда покинет порог отчего дома. Когда мужчины насытились, она убрала со стола и робко стала расспрашивать мужа о предстоящей поездке. Молчан нехотя рассказал об утреннем происшествии на лугу. Закончив свой немногословный рассказ, он улыбнулся и взлохматил русоволосую голову сына.

— Вот одюжишь мастерство коваля и скуёшь золотой меч-самосек,[35] с ним мы одолеем любых врагов! А теперь пора спать.

Отец с сыном, встав из-за стола и поблагодарив Господа за вечерю, легли на застеленном рядном полу.[36]

Уже давно сгустились сумерки, потянуло прохладой. В палисаднике звонко стрекотали цикады. Андрей долго ворочался, радостные и грустные думы, перемежая одна другую, всё не давали уснуть. Было радостно, что едет он в обучение к ковалю, но грустно было покидать родной дом, батьку и маму. И он, чтобы унять невесёлые мысли, робко тронул отца за плечо.

— Тятя, а как выглядит княжич, не злой ли?

— Княжич как княжич, ростом высокий и худощавый, твой ровесник. Показался незлобивым. Вот вырастешь, будешь служить ему верой и правдой. Так уж установлено Богом от сотворения мира, что есть князья, а есть простой люд, слуги у них. И то ведь, когда верно служишь — ни о чём не тужишь. Ну, спи уже…

Но Андрею не спалось, он взглянул на зависшую в проёме окна луну и с детской непосредственностью опять спросил:

— Тятя, а почему на луне тёмные пятна?

— Ну, что тебе не спится? — сквозь нахлынувшую дрёму недовольно проворчал отец. Но, уловив сердцем, что творится на душе сына, отогнал одолевший его сон и ласково улыбнулся в темноте.

— Случилась эта быль в давнее время. Жила-была семья — мать и два сына. Отец умер, когда детки были ещё маленькими. Вот мать и поднимала одна двоих сыновей. Выросли они крепкими и ладными, любо-дорого было на них глянуть. Во всём помогали матушке, много работали и хорошо жили. Люди добрые про них говорили, что «два брата, а душа у них одна, и та дороже злата». Но вот пришла пора матери умирать и позвала она к себе сыновей. «Дети мои, душу мою призывает Господь, но перед тем, как уйти, я оставляю вам самое дорогое, что у меня есть — землю. Живите на ней в мире и согласии, не искушайте себя завистью и злобой, и удача всегда будет с вами. А если нарушите мой завет, не будет вам покоя ни на этом, ни на том свете». И братья поклялись матушке всегда следовать её завету. Так и шло некоторое время после её смерти.

Но вот старший брат захотел жениться. На беду девка попалась ему завистливая! Частенько так бывает, что в невестах девица хороша, а вот жена худая! А плохая жена — начальница всякой злобы, которая истощает дом. У нас говорят: «От пожара, от потопа, от злой жены — Боже охрани!». Настанет, сынку, твоя пора вести девицу под венец, припомни эти слова. Вот мы с твоей матерью хорошо живём и не ссоримся. А всё потому, что муж должен быть главой семьи, вот как крест — глава церкви. Это ещё апостол Павел сказал. Но что это я отвлёкся?

Вот и стала эта криворотая оговаривать младшего брата: он-де зарится на нашу землицу, хочет всеми правдами и неправдами её отобрать. И смутилось неразумное сердце старшего, стал он подозрителен и придирчив. Начали братья частенько ссориться. Далеко зашли они в своей неприязни! А как-то повздорили в поле, пошли один на другого с вилами и закололи друг дружку до смерти.

Бог не простил такого кощунства и наказал грешников, забывших завет матери. Бросил их тела в пустынную вечную стужу далеко от родного дома и земли, за которую сгубили они свои глупые души. В ясную ночь тела братьев можно увидеть на небесном светиле, кажутся они тёмными пятнами на жёлтом пустынном песке… А теперь попытайся уснуть, утро вечера мудренее, завтра нам предстоит много хлопот.