Не могу без тебя - [58]
Марья даже не потирала ушибленных мест. Даже ладони выставить не сумела, слова не бросила в ответ — обомлела, онемела, лишь глупо моргала, как внучка Немировской. Никакого Хорькова, никакой Голубевой среди её больных нет, «обождёте» — не её слово. Как во сне, уходила из клиники. Уже внизу догнала её Сиверовна. Глядя спокойными глазами, сказала:
— Он, доченька, всё видит, не сумлевайся, Он воздаст тебе за доброту. Иди себе, не оглядывайся на обиды. Обида что вода. Вошла, вышла. Так хочет Бог: Он тебя пытает. Скопишь в себе обиду, распухнешь от неё и помрёшь. Ещё как можно помереть от злости. Проверяет тебя Господь: выстоишь — не оставит тебя своей милостью. «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас».
Благодаря Сиверовне добралась в тот день до дома: всё повторяла точно светящиеся, точно её плотью ставшие слова.
А ночью снова её бьют! Кто? Вера Карловна, Альберт Маркович, неохватная добродушная Ангелина Климентьевна? Нет, врачи ни слова против неё не сказали. Сменщица Лида? Постарше Марьи, пришла к ним из патологии, всегда всем недовольна. Губы и глаза красит, как Галина, а Галину терпеть не может. Она молчала. Нет, не станет она плясать под Галинину дудку. Чужие голоса звучали. Смотрит Марья на фонарь дневного света, вроде не одна она, и честно пытается вспомнить: может, правда, грубила, может, правда, перепутала или не выполнила назначения? Не помнит ни одного такого случая.
Самоедство внезапно сменилось злостью к Галине — устроила избиение, выставила на посмешище, свои грехи ею прикрыла! Злость, неуправляемая, хлынула огнём в голову.
«Проверяет тебя Господь! „Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески несправедливо злословить… так гнали пророков… Выстоишь — не оставит тебя Господь своей милостью!“» — зазвучал голос Сиверовны и разогнал Галину с крикунами. И Марья успокоилась.
Да она пойдёт к Главному! Может, ему всё врут, как несколько десятилетий подряд врали отцу, маме и всему их поколению? Она скажет ему правду. А жаловаться не станет. Нельзя — злость на злость, как стенка на стенку, это только искры высечь, лбы разбить, а делу не помочь. По одному, точные, отбирает Марья слова, которые скажет Главному. Только факты. Он сразу поймёт: не свою шкуру она спасает, больных!
После бессонной ночи явилась в клинику спокойная, равнодушно встретила Галину, точно и не было побоища накануне.
Хотела к Владыке идти через день, когда совсем успокоится и выспится. А тут Немировская. Разевает рот, а выговорить ни слова не может. Пальцы — слабые, хватают её, Марьину, руку, а удержать не могут, мелко трясётся голова. Марья стирает пот с лица, смачивает губы водой, ловит каждое их движение. Глаза сухи. О чём молят — не понять. Так и умерла, не высказав последней воли. Лечили от холецистита, а бушевал диабет. Галина перепутала анализы. Лечащий врач — Ангелина Климентьевна. Стоит тут же, трясёт головой, как трясла Немировская.
Торчит вверх подбородок у Немировской, неловко закинута голова. Сиверовна закрывает Немировской глаза, кладёт ровно голову, задёргивает простынёй, уходит за людьми и каталкой. Быт смерти. Уже привычный. А Марья не в силах пошевелиться.
Внучку звала? О Флоксе хотела напомнить? Может, так и забыт всеми, один без сил валяется котёнок в пустой квартире?
Отправилась к главврачу, когда Немировскую увезли в морг, когда поняла: без его помощи ничего изменить не сможет.
Ни на секунду не замешкавшись перед дверью, вошла в кабинет.
На самом деле ей просто повезло. Секретарша по заданию главного ненадолго отлучилась, и Марье удалось избежать обязательных ритуалов: ступенчатых записей на приём, часовых ожиданий в предбаннике — унижения тех, кто осмелится постучаться в бронированную дверь. Всего этого тогда Марья знать не знала. Как к себе домой, вошла в кабинет, сказала бодро: «Здравствуйте!» Удивления Владыки не поняла, решила: он так — изучающе — встречает всех незнакомых.
Это теперь, задним числом, Марья объяснила первозданное удивление Владыки: кто позволил войти?!
Привыкшей с детства к великим актёрам и режиссёрам, критикам, журналистам и даже членам правительства, Марье в голову не приходило заискивать перед ними и перед своими сегодняшними начальниками. Оценивала людей: добр — зол, умён — глуп, талантлив — бездарен, честно делает своё дело — нечестно. Люди могли нравиться ей, могли не нравиться, но это зависело от человека, а не от того места, которое он занимает. И вошла в кабинет не столько главного врача, сколько человека, которому доверены жизни людей. С любопытством уставилась на него. Значителен, губы поджаты, из-под тяжёлых век острый взгляд. Удивилась тому, что не ответил на её «здравствуйте», что не встал поздороваться. Ещё больше удивилась реакции на её фамилию.
Нищая девчонка из глухой провинции, воспитанная слишком интеллигентным школьным учителем…Что могла принести ей Москва?Казалось бы, НИЧЕГО ХОРОШЕГО!Но все сложилось «как в кино» — богатый, сильный, преуспевающий муж, «дом — полная чаша», очаровательная дочурка… А любовь? Да кому она нужна, эта сказка!Однако ЛЮБОВЬ — не сказка и не миф. Однажды — нежданная, незваная — она ВОРВЕТСЯ в жизнь Юлии — и заставит платить по счетам и делать НЕЛЕГКИЙ ВЫБОР!..
Две девушки-провинциалки «слегка за тридцать» пытаются покорить Москву. Вера мечтает стать актрисой, а Катя — писательницей. Но столица открывается для подруг совсем не радужной. Нехватка денег, неудачные романы, сложности с работой. Но кто знает, может быть, все испытания даются нам неспроста? В этой книге вы не найдете счастливых розовых историй, построенных по приторным шаблонам. Роман очень автобиографичен и буквально списан автором у жизни. Книга понравится тем, кто любит детальность, ценит прозу жизни, как она есть, без прикрас, и задумывается над тем, чем он хочет заниматься на самом деле. Содержит нецензурную брань.
Читателя, знакомого с прозой Ильи Крупника начала 60-х годов — времени его дебюта, — ждет немалое удивление, столь разительно несхожа его прежняя жестко реалистическая манера с нынешней. Но хотя мир сегодняшнего И. Крупника можно назвать странным, ирреальным, фантастическим, он все равно остается миром современным, узнаваемым, пронизанным болью за человека, любовью и уважением к его духовному существованию, к творческому началу в будничной жизни самых обыкновенных людей.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Яна Яковлева всегда мечтала о любви и семейном счастье. Но в ее спокойную и размеренную жизнь врывается беда. Отчаяние, одиночество, пустота… и никаких надежд на будущее. Но вдруг все меняется, когда из Америки возвращается ее первая любовь — Егор. Они когда-то дружили, и она была отчаянно в него влюблена, но он уехал.Может быть, теперь эта встреча принесет Яне то счастье, о котором она так мечтала?..
Зачем человеку враги?Чтобы не расслабляться и не терять формы?Чтобы всегда быть готовым к удару – прямому или нанесенному из-за угла?Или… зачем-то еще?Смешная, грустная и очень искренняя история женщины, пытающейся постичь один из древнейших парадоксов нашей жизни, заинтересует самого искушенного читателя…
Она — прирожденная кулинарка, готовит так — пальчики оближешь! Вот только облизывать пальчики некому. Мужчины в жизни Эллы появляются и тают, как ее пирожки во рту. Да и стоит ли расточать свои способности, свою красоту на каждого встречного? Где тот единственный, который оценит ее и примет такой, какая она есть? Застенчивую, не слишком уверенную в себе и все-таки прекрасную? Она готова ждать… Только для него — настоящий пир! А остальным — хватит и «курицы в полете».
Долгие годы она была только… женой. Заботливой, верной, преданной. Безгранично любила своего мужа – известного актера – и думала, что он отвечает тем же. Но оказалось, что все вокруг ложь. И ее уютный мир рухнул в один миг.Как трудно все начинать сначала! Ведь нет ни дома, ни родных, ни работы. Но она пройдет через все испытания. Станет счастливой, знаменитой, богатой… И главное, самое нужное в жизни – любовь – обязательно вновь согреет ее сердце.