Не играй в мои игрушки! - [4]

Шрифт
Интервал

   Впрочем, такова судьба её, вечно горящей и никогда не сгорающей дотла. Редактор "точным движением выкалывает книге глаз". Ребёнок радостно называет Дон Кихота "Тонкий Кот". Девушка торопливо записывает случайно подслушанные и восхитившие строки в записную книжку - от спешки пропускает строфу. А Время расставляет всё по местам, очищая от наносного, оставляя исключительно истинное.

   Лишь бы "пять хрустальных строк" нашлись.


   Есть у меня и ещё одна крамольная мысль.

   Имя писателя для Вечности - тоже штука неважная. Важны Мир и Герой. Современный подросток, к примеру, может, и не вспомнит, чьи Д`Артаньян и Шерлок Холмс, Гекльберри Финн и Оливер Твист, но они сами - перед глазами и на слуху. Этакие вечные спутники и друзья, более живые, чем многие люди, рождённые от отца с матерью, а не от странного союза человека со Словом. Вот что кажется мне самым истинным даром и самой дорогой наградой!

   Именно поэтому - книге нужны читатели.

   Это читатели оживляют население белых страниц с чёрными знаками - своей любовью и ненавистью, жаром своей веры. Это их коллективная мысль творит чудеса, меняя порой ход истории. К вопросу о "писании для себя" - ещё раз зачем, если у героев при таком раскладе полностью теряется и так мизерный шанс стать живой частицей мира? Творить потенциально живое - и ради собственного самолюбия оставлять его пыльной кипой в ящике стола? Не давать дышать собственному созданию?

   Писатель вдыхает душу, но читатели - жизнь.

   Разумеется, любой писатель - если частица души ушла в книгу - чувствует страх и боль, отпуская книгу в свет. Ревность - то ли детскую, то ли слишком взрослую. Это - моё! Это - мой мир, мои персонажи! Не смейте трогать!

   Только здоровый писательский инстинкт подсказывает - НАДО, чтобы трогали. Живому - если книга живая - нужна настоящая почва, свежий ветер, жара и холод, сильные чувства. Отпусти, впусти, позволь войти другим, позволь им осмотреться в новом мире и сделать вывод.

   Худшее, что может случиться с книгой - забвение сразу после появления на свет. Всё остальное - ВСЁ - сплетни, скандалы, ужасы, кошмары, редактор, пираты, читатели любого уровня образования и понятливости, пересуды, салонный трёп, запреты и разрешения, цензура и её снятие - благо.

   Благо - всё, кроме смерти.

   Просто не стоит забывать:

   ...Его преследуют хулы:

   Он ловит звуки одобренья

   Не в сладком ропоте хвалы,

   А в диких криках озлобленья... <  



Еще от автора Максим Андреевич Далин
Хранители памяти

Классики правы: богом впрямь быть непросто. Особенно на чужой планете. Особенно — если инопланетяне похожи на людей Земли, как близкая родня…


Убить некроманта

Что думает герой, отправляясь на битву со злодеем, всем давно известно. А что в это время думает злодей? Тёмный властелин? Тот самый, кого мечтают убить бесчисленные рыцари?Жестокий тиран. Командир мёртвых легионов. Коварный интриган. Безжалостный убийца. Извращенец и насильник. Он вообще думает о чём-нибудь?Он — чёрный маг на троне. Он ночами строит козни и совершает чудовищные обряды. Он мечтает о чужих землях. Он водит шашни с выходцами из преисподней.Он — Дольф Некромант. О чём он может думать? В этой книге он расскажет об этом сам.


Тварь изнутри

«Внутри каждого, наверное, живёт зверь. Только он не мерзкий, не низкий и не подлый… то есть, конечно, и такие бывают, но не в этих случаях. Зверь — просто зверь.».


Вставайте, граф!

Надо же было хоть раз в жизни написать фэнтези о попаданце! Все пишут)))


Берег Стикса

Они пожирают нас. Они воруют наши чувства, наше время, наши души…И, может быть, только Вечность — настоящий Шанс спастись. Шанс первый, и последний, и единственный. Только Вечность. А что можно отдать за вечную жизнь? Душу? Кому нужна душа, выставленная на продажу… Совесть? А где она…А что у нас ещё есть? И с чем мы пойдём в эту Вечность? Как нам там будет — на пиру Вечных Князей и Хозяев Ночи?


Хедера

История о любви.


Рекомендуем почитать
Кризис номер два

Эссе несомненно устаревшее, но тем и любопытное.


Зачем писать? Авторская коллекция избранных эссе и бесед

Сборник эссе, интервью, выступлений, писем и бесед с литераторами одного из самых читаемых современных американских писателей. Каждая книга Филипа Рота (1933-2018) в его долгой – с 1959 по 2010 год – писательской карьере не оставляла равнодушными ни читателей, ни критиков и почти неизменно отмечалась литературными наградами. В 2012 году Филип Рот отошел от сочинительства. В 2017 году он выпустил собственноручно составленный сборник публицистики, написанной за полвека с лишним – с I960 по 2014 год. Книга стала последним прижизненным изданием автора, его творческим завещанием и итогом размышлений о литературе и литературном труде.


Длинные тени советского прошлого

Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.


Несовершенная публичная сфера. История режимов публичности в России

Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.


Был ли Навальный отравлен? Факты и версии

В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.


Казус Эдельман

К сожалению не всем членам декабристоведческого сообщества удается достойно переходить из административного рабства в царство научной свободы. Вступая в полемику, люди подобные О.В. Эдельман ведут себя, как римские рабы в дни сатурналий (праздник, во время которого рабам было «все дозволено»). Подменяя критику идей площадной бранью, научные холопы отождествляют борьбу «по гамбургскому счету» с боями без правил.