Не горюй! - [27]

Вначале мы ссорились и спорили, чья очередь пользоваться машинами. Было пролито много слез и сказано много грубых слов.

Особенно нам нравился велосипед: Маргарет, Рейчел и я были крайне недовольны размерами наших поп и бедер. Машина для гребли не пользовалась такой популярностью — мы были молоды и еще не осознали, что у людей могут быть толстые руки.

Маргарет, Рейчел и я провели большую часть своей подростковой жизни, стоя спиной к высокому зеркалу и едва не вывихивая шеи, пытаясь разглядеть, как наши попки выглядят сзади. Каждая пара джинсов рассматривалась с точки зрения ее способности уменьшить зад. Каждый свитер и каждая рубашка подвергались такому же испытанию — прикрывают ли они наши зады?

Одержимость по поводу излишней величины зада можно сравнить только с одержимостью по поводу незначительной величины бюста.

Как обидно!

Ведь мы были прекрасны. У нас были такие замечательные фигуры. А мы этого не понимали.

Рейчел часто жалела, что не родилась раньше. То ecu в период голода в стране. Она однажды задумчиво сказала:

— Представляешь, какими бы мы тощими были, если бы несколько месяцев питались только травой и камнями!

Сейчас бы я заплатила крупную сумму, чтобы иметь такую фигуру, какую я имела тогда.

Тут мне в голову пришла страшная мысль. А вдруг на станет день, когда я вспомню, какой была сегодня, и пожалею, что фигура уже не та?

«Наверное, надо начинать получать удовольствие от того, что имеешь сейчас, — подумала я. — Потому что когда-нибудь мне захочется снова так выглядеть».

Естественно, энтузиазм насчет велосипеда и машины для гребли прошел быстро. Ожидания не оправдались, да к тому же случилось несчастье.

Хотя Хелен в то время было всего девять лет, она решила продемонстрировать нам, что только она знает, как работает машина для гребли. Для пущего впечатления она установила грузики слишком высоко и попыталась поднять их, предварительно не разогревшись. И тут же потянула грудную мышцу.

Она утверждала, что одна сторона у нее парализована и спасти ее может только огромное количество шоколада и постоянное внимание всей семьи.

Хелен была Хелен с молодых ногтей.

Если верить ей, боль была непереносимой. Она просила доктора Бленхейма избавить ее от страданий раз и навсегда. Все остальные тоже находили ее страдания невыносимыми и не возражали, чтобы ее от них избавили.

Но доктор сказал, что не может на это пойти. Не помню, как он это назвал — предумышленное убийство или еще как-то.

Папа уверил его, что мы предпочтем называть это убийством из жалости — он имел в виду из жалости ко всем нам. Мы обещали, что никому ничего не скажем. Но нам так и не удалось его уговорить.

Поскольку никто из нас, несмотря на все усилия, даже отдаленно не начал походить на Джеми Ли Кертис, мы почувствовали, что нас подвели, и в отместку начали игнорировать велосипед. Немного погодя даже отец перестал притворяться, что пользуется тренажерами. Он пробормотал что-то насчет того, что прочитал в «Космополитен» статью, в которой говорилось, что слишком много физических занятий не менее вредно, чем полный отказ от них.

Я тоже прочитала эту статью. Там говорилось о фанатиках, по-настоящему больных людях, которые совсем не походили на отца. Но папа таким образом получил железное оправдание для своей лени. Он ссылался на эту статью каждый раз, когда мама начинала шуметь по поводу дороговизны тренажеров, утверждая, что всегда возражала против их покупки и предсказывала, что именно произойдет.

Итак, два тренажера были забыты и собирали пыль вместе с розовыми теплыми носками и розовыми лентами для волос, которые мы купили, чтобы хорошо выглядеть во время занятий. Мы с Маргарет даже приобрели розовые носки и ленту для отца. Он нацепил их однажды, чтобы позабавить нас. Мне кажется, где-то даже есть фотография.

Короче говоря, я очень удивилась, когда споткнулась о велосипед в комнате Рейчел. Я не видела эти тренажеры уже много лет. Была уверена, что их уже давно отправили в ссылку в Сибирь, то есть гараж, вместе со старыми роликовыми коньками, самокатами, клюшками, мячами, ракетками, велосипедами и другой рухлядью, которая когда-то недолгое время пользовалась бешеной популярностью и становилась причиной многих ссор и обид в семье.

Я была очень рада снова увидеть тренажеры. Они казались мне старыми друзьями, с которыми я случайно встретилась много лет спустя.

Теперь, когда я могу вспоминать обо всем спокойно, я понимаю, что на самом деле мне нужна была боксерская груша. Чтобы выплеснуть тот ужасный гнев, который я испытывала по отношению к Джеймсу и Дениз. Но груши не было, а заменить ее головой Хелен запрещал закон, так что моя находка машины оказалась просто даром божьим. Я смутно сознавала, что некоторая физическая разрядка мне просто необходима: она может удержать меня от нападок на окружающих.

Или тренажеры — или огромное количество алкоголя.

Итак, я поставила на туалетный столик Рейчел бутылку и стакан и влезла на велосипед, подобрав под себя ночную рубашку. Да, я все еще ходила в маминой ночной рубашке.

Чувствуя себя немного глупо (но не чересчур: ведь я уже успела влить в себя полбутылки водки), я принялась крутить педали. И пока все в доме спали, я их крутила и потела. Затем я какое-то время гребла и потела. Потом вернулась на велосипед и еще покрутила педали и попотела.