Наживка - [12]
Может быть, дело в сочувствии к жертве. Он не способен смотреть на труп с мысленной дистанции, видя перед собой «просто труп». Некоторые полицейские способны, иначе сошли бы сума. А ему ни разу не удавалось. Он видит не труп, а убитого человека – большая разница.
На этот раз еще хуже. В первый же день пришла жалость не только к жертве, но и к самому себе, не знавшему погибшего. Такого еще никогда не бывало.
– Долгий выдался день, – вымолвил наконец Джино.
– Слишком долгий. Слишком много плачущих. Знаешь, тот редкий случай, когда мне хотелось бы, чтобы убитого все ненавидели.
– Такого не бывает, – хмыкнул Джино. – К мертвому никто ненависти не питает. Это не принято. Будь ты поганейшим на планете сукиным сыном, как только тебя кладут в гроб и выставляют перед людьми, которые при жизни тебя ненавидели, у каждого найдется доброе слово. Настоящее чудо.
Магоцци через ветровое стекло нахмурился на пустую улицу. Может быть, Джино прав. Может быть, Мори Гилберт был самым обыкновенным, но почему-то возвысился после смерти. В душе он думал иначе.
Джино минуту молчал.
– Впрочем, Лео, возможно, тут что-то другое.
– Знаю. И сам так думаю. – Магоцци закрыл глаза, вспоминая толпы у питомника. Подобное импровизированное столпотворение видишь, как правило, у дверей скончавшейся знаменитости, популярного общественного деятеля, а не среднестатистического никому не известного Джо. Средства массовой информации упомянули о сборище лишь потому, что оно перекрыло автомобильное движение на бульваре. Журналисты никогда не слышали о Мори Гилберте, уделив основное внимание рейтинговым репортажам о насмерть запуганном старике, привязанном к железнодорожным рельсам.
В кармане бермудов грозно зазвучала Пятая симфония Бетховена. Джино поспешил вытащить телефон, пока навязчивая мелодия не повторилась.
– Зарою этого ребенка, будь я проклят. Научу хоть немножечко уважать отца и заодно композиторов-классиков.
– Купи какой-нибудь футлярчик для трубки.
– Ну конечно. В одной кобуре мобильник, в другой пистолет. В конце концов, выстрелю себе в ухо. Ролсет слушает.
Когда Джино включил в салоне лампочку и принялся делать заметки в блокноте, Магоцци вылез из машины, прислонился к дверце, набирая номер на собственном телефоне, слыша автоответчик на другом конце.
– Привет, это я. У нас тут кое-что стряслось, я немножечко задержусь. К десяти постараюсь. Если слишком поздно, перезвони, если нет, увидимся в десять.
Закрыл крышку, снова сел в кабину, молясь, чтобы в десять не было слишком поздно и телефон в ближайшие часы не звонил.
Джино помахал у него перед глазами блокнотом.
– Ночной менеджер клуба «Вейзата-кантри». Джек Гилберт был там вчера вечером, как и утверждал. Похоже, торчит один в заведении каждый вечер, откуда можно сделать вывод о его семейной жизни. Однако клуб закрывается в час, а Анант устанавливает время смерти между двумя и четырьмя, верно?
– Верно.
– Вполне хватило бы времени доехать до питомника и пристрелить папашу. Таким образом, ни с одного из членов семьи подозрения не снимаются. Старушка была одна в доме, сын и зять якобы где-то гуляли, ни черта не помнят. – Он вздохнул, сунул блокнот в карман. – Ни у кого нет алиби. Вот чего я терпеть не могу. Что думаешь?
Магоцци дотянулся до заднего сиденья, схватил один из двух засаленных пакетов, который, видимо, протек на обивку.
– Думаю, в машине еще год будет пахнуть жареным мясом. Объясни еще раз, зачем мы с собой обед взяли?
– Затем, что, если бы послали Лангера, он притащил бы морковку, опилки, другое вегетарианское дерьмо, вот зачем.
К вечеру Миннеаполис украсился огнями. Красивый город, думал детектив Лангер, глядя на желтые прямоугольники далекой башни, протянувшиеся золотой лестницей в ночное небо. Не ждешь, чтоб такой город породил такого убийцу.
Макларен, настолько же коренной житель Миннесоты, насколько ирландец, абсолютно уверен, что Арлена Фишера прикончил чужак из Чикаго, Нью-Йорка, любого другого места, где живут люди типа клана Сопрано. Лангер слушал его с улыбкой, хотя вынужден был согласиться, что убийство старика смахивает на старые мафиозные разборки. Столь творческий подход редко встретишь.
Он снова посмотрел на монитор, шевельнул мышку, оживляя рапорт. До смерти противно рапорты составлять. От ужасного, неестественно исковерканного полицейского языка мозги плавятся. Не вошли в дом, а «прибыли на место проживания». Люди не застрелены насмерть, а «получили несовместимые с жизнью пулевые ранения» из огнестрельного оружия такого-то калибра. Арлен Фишер не привязан к рельсам, где его смолол бы в муку товарняк, направлявшийся в полночь в Чикаго, а «неподвижно зафиксирован на южной колее посредством колючей проволоки». О приближавшемся поезде нельзя даже упоминать – отсюда следует, что предполагаемый преступник выбрал способ убийства, который нельзя подтвердить никакими свидетельствами и доказательствами. За это ухватится любой защитник, даже еще не окончивший высшую школу. В результате выходит легкая удобоваримая белиберда. Если какой-нибудь коп когда-нибудь начнет рассказывать о реальных событиях, над ним вся полиция обхохочется.
В Миннеаполис наконец-то пришла зима. Для кого-то она обернулась нежданной радостью, а для детективов Лео Магоцци и Джино Ролсета – трагедией: в разных районах одного за другим горожане стали находить мертвых полицейских, закатанных в снег наподобие снеговиков. Дело оказалось настолько запутанным, что детективы голову сломали, прежде чем сумели сквозь снежную пелену разглядеть жестокого охотника на копов.
Как только к новой компьютерной игре под названием «Найди маньяка-убийцу» был открыт доступ, в реальной жизни произошли убийства, в точности повторившие два первых сценария. Разработчик игры Грейс Макбрайд и ее друзья-интеллектуалы попали в тиски. Если сообщить полиции о связи между игрой и убийствами, это привлечет внимание к их прошлому, которое они хотели бы навсегда стереть из памяти, если не сообщить, то погибнет еще восемнадцать человек.
Грейс Макбрайд, ее подруга Энни Белински и Шарон Мюллер, помощница шерифа, отправились по делу в Грин-Бэй. Погода была отличная, женщины смеялись и шутили. Даже внезапная поломка автомобиля не испортила им настроения. Но когда они пришли в город за помощью, им стало не до смеха. Они обнаружили, что улицы пусты, а на них самих объявлена охота. И трем отважным амазонкам ничего не оставалось, как принять вызов и держать оборону…
Она прыгнула с Братеевского моста на глазах у детей, – пишет Александра в своём сетевом дневнике. Странный человек преследует её. Может, он замешан в подстрекательстве к самоубийству женщины? Так или иначе, ей страшно… Потому что тот, кто охотится за ней – настоящий психопат, и она никому не может об этом сказать. Рано или поздно он поймает её. Теперь она станет его очередной жертвой? Что может противопоставить 17-летняя студентка явно опасному маньяку?
Крис – молодой судмедэксперт, чья размеренная жизнь внезапно превращается в настоящий кошмар. Привычный мир меняется до неузнаваемости – люди пожирают друг друга, а города утопают в крови. Но даже это – лишь малая часть той страшной тайны, которую раскроет главный герой. Былые устои пали: удастся ли Крису выжить в новых условиях, не утратив человечность? Комментарий Редакции: «Псевдо» – это роман-аттракцион, исследующий внутренние состояния измененного сознания, которые можно физически ощутить благодаря кинематографичному стилю описания с резкими наездами и эффектом монтажа.
Сегодня тот самый день, когда на Земле погасли все огни. Только несколько человек и одна разумная машина наблюдают с орбиты, как человечество исчезает. Никто из них на самом деле не знает, что именно происходит и как это остановить.
Перелетев за шесть минут Сибирские разливы, метеор, двигаясь от Байкальской скважины, окруженной серо-жёлтыми безжизненными горами, оказался за Уралом. Теперь справа от него находился мегаполис Новая Земля – столица Земли, – занимающий весь одноимённый архипелаг. Особенно чётко были видны элитные районы города, располагающиеся на Южном острове. Раньше, ещё до Глобального Потепления, войн, Глобального Сдвига Тектонических Плит и некоторых искусственных рельефных доработок архипелаг являлся практически непригодным для жизни, но сейчас климат и экологическая обстановка в этом районе считаются одними из лучших на планете.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.
Тобела Мпайипели любил женщину — она умерла. Он привязался к ее сыну, но мальчик погиб, став случайной жертвой двух отморозков. Преступники не понесли наказания, и Тобела взял в руки асегай — боевое оружие племени коса, чтобы стать мстителем.Судьба Бенни Гриссела, инспектора полиции, также трагична. Он может потерять всё: работу, семью, самоуважение. Выследить и обезвредить Тобелу — его последний шанс.
Профессиональный телохранитель Леммер приступает к очередному рискованному заданию. Его клиентка Эмма Леру убеждена в том, что ей грозит смертельная опасность. Хорошо знающий жизнь Леммер не склонен доверять не в меру перепуганной женщине, однако что-то говорит ему: парализующий Эмму страх имеет под собой реальную почву…
Звезда американского баскетбола Бренда Слотер – в опасности. Телефонные угрозы, неотступная слежка, шантаж. Девушка в панике. На помощь приходит Майрон Болитар. Умный, бесстрашный, находчивый. Спортивный агент, телохранитель и детектив в одном лице. Он быстро выходит на преследователей Бренды, но истинные силы Зла скрыты гораздо глубже. Майрону удается раскрыть зловещую тайну, связавшую двадцать лет назад семью Бренды с могущественным кланом Брэдфордов. И Майрону этого не прощают.
Абсолютной властью над сердцами читателей завладел Дэвид Балдаччи (род. в 1960 г.) после публикации в 1996 году своего первого романа, по мотивам которого известный голливудский актер и режиссер Клинт Иствуд снял одноименный фильм «Абсолютная власть». В центре романа — расследование тяжкого уголовного преступления, совершенного при участии президента США.