Назад в юность - [4]

— Сережа, где ты бродишь, мы тебя потеряли, у тебя вроде сегодня нет тренировок? — воскликнула мама. А я смотрел на мою такую молодую красивую маму и не мог сказать ни слова, последний раз, когда я видел ее живой, она была похожа на высохшую мумию. Неоперабельный рак желудка в четвертой стадии, она лежала в кровати с закрытыми глазами, когда я вошел к в палату она, тем не менее, сразу узнала меня, и только могла еле слышно прошептать:

— Сынок у меня все хорошо, не тревожься обо мне, я знаю у тебя очень много дел, пожалуйста, иди.

На следующий день она умерла. Наверно из-за этого, я, заканчивая академию специализировался по хирургии, подсознательно думая, что смогу помочь таким же страдающим людям. Но судьба кидала меня совсем в другие места от Вьетнама и Анголы до Афганистана, где не было времени думать о лечении онкобольных, а шел поток раненых, которых надо было срочно оперировать, ампутировать конечности, удалять осколки и пули, и прочее.

— Сережа, что ты на меня так смотришь? — Вдруг смутилась мама,

— Ты знаешь мама, я так тебя люблю, как хорошо, что ты у нас есть.

— Сережка, что с тобой, я тебя не узнаю сегодня. — Засмеялась она. — Хватит признаваться в любви. Ты наверняка нахватал сегодня двоек и решил подлизаться ко мне.

— Нет, мама, двоек я не получал, у меня все нормально, а задержался потому, что провожал Аню Богданову до дома, и ее бабушка угощала меня пирогами, так, что я не очень голодный.

Мама пристально посмотрела на меня:

— Это девочка, что с тобой сидит за партой?

— Да, это она.

— Очень интересно, тебе потребовалось восемь лет, чтобы понять, что ты ей нравишься.

— Ну, что же поделаешь мама, если я такой тупой, но я буду исправляться, не переживай.

— Хватит болтать, все за стол ужинать.

И мы вчетвером дружно уселись за столом в большой комнате на ужин.

— Мам, а сегодня в школе Сережку с Анькой дразнили жених и невеста. — Доложил Лешка.

— Дразнили и что с того, подразнят и успокоятся. Я очень рада, что Сережа с ней, наконец, нашел общий язык, она очень серьезная и ответственная девочка, вся в маму.

— Даша, про кого вы это там говорите? — Подключилась к беседе бабушка.

— Да вот мама, твой внук, повзрослел уже до такой степени, что начал провожать девочек до дома. — С улыбкой ответила моя мама.

— Мамочка давай сменим тему, у меня может быть будет еще двадцать девочек, чего об этом говорить. Лучше скажи, когда к нам приедет наш папа, что то он очень долго задержался на Севере? — я решил увести разговор более благоприятное русло.

— Сын, ну что ты как маленький, ты же знаешь, что он офицер, и служит, там, где ему прикажут. Не может же мы всю жизнь ездить за ним по гарнизонам. — У мамы явно испортилось настроение, а бабушка из-за ее спины, укоризненно покачала головой.

Закончив ужин, мы разбрелись по комнатам. Для тех лет мы жили достаточно неплохо, и все благодаря отцу, когда его перевели в этот большой город он был уже капитаном и, может быть нам не удалось бы получить такую квартиру, но он очень неплохо сошелся начальником КЭЧ части и тот смог пробить нам трехкомнатную квартиру, в только, что построенном доме. После бараков, военных городков, где мы раньше жили, на нас квартира произвела такое впечатление, что когда отца отправили с повышением по службе и уже майором на Север, мама категорически отказалась ехать с ним,

Большого скандала не было, так, как отец подозревал, что так и будет. Мы учились в школе, мама работала в больнице медсестрой, с нами жила бабушка по маме. А бабушка со стороны отца жила в деревне совсем недалеко от города. И насколько я знаю, мама с отцом договорились, что отец, которому оставалось дослужить еще два года до получения пенсии, сразу после выслуги, подаст рапорт на увольнение и приедет к нам.

В нашей с Лешкой комнате царил бардак. Я несколько минут разглядывал его, затем пошел в туалет взял ведро и тряпку и начал наводить порядок. Только я начал заканчивать это дело в комнату ворвался Лешка, увидев меня, он заорал:

— Сережка ты точно заболел, когда ты в последний раз сам брал тряпку! Слушай, мне сейчас парни во дворе сказали, что ты отп…л Сороку, это правда!

— Лешка, перестань ругаться матом, да, было дело сегодня.

Брат удивленно смотрел на меня:

— Ты же еще вчера учил меня, как надо ругаться, а сейчас говоришь, что этого нельзя делать?

— Вчера учил, а сегодня будем забывать. Леша видишь, я навел порядок, с завтрашнего дня будем поддерживать его по очереди.

Но брат все не мог успокоится:

— Слушай, а расскажи, как ты его побил, он, что опять приставал к тебе?

— Леха, ничего интересного, дал по роже пару раз и все.

— Ну, Серега ты даешь, теперь все шараги будут тебя бояться.

— Ладно, давай-ка я лучше проверю, как ты приготовил уроки.

Закончив проверять уроки у Леши, и посмотрев, что у меня на завтра, я решил посмотреть телевизор, который стоял у нас в бабушкиной комнате. Это был один первых телевизоров, экран которого не надо было рассматривать через лупу, но все равно он был черно-белый и размером около тридцати сантиметров по диагонали.

Передачи у нас начинались в семь часов вечера кратким перечислением городских новостей, затем диктор рассказывала про события в мире, естественно без всяких телесюжетов, ну а потом был художественный фильм, чаще всего про войну или революцию.