Найти в Нью-Йорке - [93]

Марц повернулся к нему:

— Чен, мы пригласили вас сюда по одной-единственной причине. Я — главный инвестор весьма многообещающей фирмочки, производящей медицинские препараты, которая называется «Гудфарм». — Он сделал знак переводчику, тщедушному американскому китайцу, аспиранту Колумбийского университета, чтобы тот подошел и присоединился к ним. Все остальные расселись за столом у лифта, раскрыв свои ноутбуки. — С этого момента переводи все, что я скажу. Я не хочу никакого недопонимания. Я хочу, чтобы он привык к твоему голосу и чтобы ты привык к его голосу.

Переводчик по всем правилам официальной вежливости поприветствовал Чена. Взгляд Чена заметался между ним и Марцем.

Марц продолжал:

— Мой друг Хуа работает на меня восемь лет. Он знает ваш диалект. Он будет переводить. Недавно вы в короткий срок продали на бирже много акций «Гудфарм» и таким образом сбили цену. Говоря «вы», я подразумеваю и лично вас, и всех китайских инвесторов, которым вы даете советы. Впечатляющая операция, однако вы предприняли ее, пользуясь краденой информацией.

Переводчик по-китайски повторил сказанное.

— Я слушаю, — сказал Чен по-английски, словно ища возможность вступить в переговоры.

— Сегодня вечером вы обзвоните всех ваших друзей-инвесторов, живущих в Китае, и велите им покупать акции «Гудфарм» с самого открытия торгов — с десяти утра по шанхайскому времени. Они будут покупать акции в Шанхае, Пекине, Гонконге и прочих местах, где они ведут дела.

— Зачем им так делать?

— Потому что вы им так скажете.

Чен покачал головой:

— Этого недостаточно.

— Полагаю, вы сумеете их убедить.

— Как?

— Очень просто. Вы сообщите им, что у вас появилась новая инсайдерская информация. Очень надежная информация, которая поможет им заработать много денег.

Чен ничего не ответил.

— Хуа проследит, чтобы вы сказали в точности то, что требуется. Более того, у нас есть прибор, который обеспечивает десятисекундную задержку при телефонном разговоре. В свое время его разработали для радиостанций, чтобы исключить возможность передачи в эфир выражений, запрещенных Федеральной комиссией по коммуникациям. — Марц указал на переводчика. — Тебе ясно? Он все понял? Кроме того, этим устройством пользуются не очень щепетильные трейдеры, чтобы обставить конкурентов на важных торгах. Такое использование прибора противозаконно, потому что оно очень эффективно. Хуа будет слушать все, что вы скажете, и если он заметит, что вы говорите не совсем то, что мы предписали, он нажмет на приборе кнопку, и вас перестанут слышать.

Более того: мистер Фелпс, один из этих господ, будет следить за вашим голосом с помощью стрессового анализатора, и если он поймет по вашим интонациям, что вы лжете, то отключит высокие частоты, чтобы на другом конце линии не распознали никаких настораживающих интонаций в вашем голосе. Мистер Фелпс двадцать три года проработал в ЦРУ, и он весьма сведущ в подобных методиках. Мистер Фелпс! — позвал он.

Фелпс подошел и протянул Чену руку.

— Сейчас вы сдадите все ваши сотовые телефоны и прочие электронные устройства.

Чен отдал ему два мобильника и пейджер.

— Пожалуйста, продолжайте чувствовать себя как дома, — предложил Марц.

Он встал и направился на другой конец террасы, к Эллиоту.

— Все в порядке?

— Привет, Билл Марц. Да, все более-менее готово. Я весь день занимался этим у себя в офисе.

Перед ним было три дисплея, питавшихся от водонепроницаемых внешних розеток, к которым Конни подключала свой тренажер.

— Энергии хватает, связь налажена?

— Билл, ты превращаешься в суетливого старикашку, — улыбнулся Эллиот и похлопал его по спине. — Занимайся своим делом, а я буду заниматься своим.

Но он медлил, поражаясь, каким маленьким кажется все оборудование по сравнению с белым конусом передатчика, установленным на десятифутовом телескопическом штативе-треножнике: днем антенну подняли на крышу и направили на юго-восток. Марц знал, что в наши дни, когда почти все электронные сигналы можно отследить, приходится использовать различные технологии, чтобы успешно влиять на котировки акций и не попасться. Насколько Марц понимал, сегодня вечером люди Эллиота напрямую свяжутся с судном, стоящим в Нью-йоркском заливе, футах в ста от берега. Сигнал представляет собой сжатый цифровым способом микроволновый пучок, который можно передавать лишь в пределах прямой видимости. То есть он не огибает Землю. И в туманную или дождливую ночь его тоже применять нельзя. Но чудо в том, что его совершенно невозможно перехватить и отследить. Настолько эффективный способ, что Сити-банк пользуется им, чтобы передавать информацию из своего знаменитого, похожего на тюбик губной помады небоскреба на Лексингтон-авеню, где располагается их головной офис, в свой же центр нелегальных операций, специально для этой цели выстроенный на линии прямой видимости — в Квинсе, на другом берегу Ист-Ривер. Марц наблюдал, как специалисты занимаются своим делом. Перед этим они несколько часов проверяли вектор передачи сигнала. У суденышка, зарегистрированного в Либерии, имелась спутниковая телефонная связь с частной голландской сетью, которая обслуживала лишь морские транспортные компании; затем данные передавались на греческую верфь, принадлежащую Эллиоту. Верфь забита ржавыми танкерами, давно требующими капитального ремонта, однако волоконно-оптические кабели под ними сделаны по последнему слову техники. Благодаря такой системе Эллиот мог вести конфиденциальные разговоры практически со всем миром. Многочисленные промежуточные этапы ухудшали качество звука и вызывали задержку, но совсем незначительную, секунды на четыре.