Найди себе пару - [8]

— Я понимаю, что ваши связи — это ваше личное дело. Но мне кое-что все равно непонятно, — сказала Арина. — Неужели нас, журналисток, возьмут туда, зная, что мы пришли за информацией? Если убийство участницы хоть как-то связано с телепроектом, они не заинтересованы выносить сор из избы. Зачем им там журналистки, которые будут совать свой нос в их внутренние дела, задавать вопросы…

— Во-первых, никто и знать не будет, что вы — журналистки, и зачем вы туда идете. Это знаю только я. Даже те, кто мне помогают устроить вас туда, даже они не в курсе.

Лицо Лены вытянулось.

— Значит, мы пойдем не под своими именами?

— Это уж как хотите. Имя в данном случае — не главное. Вы ведь не знаменитости, так что ваши имена и фамилии ни о чем не скажут ни зрителям, ни руководителям проекта, — Олег Павлович засмеялся. — Шучу. Нет, на самом деле у вас будет шанс прославиться, но это уже потом. Если у вас получится написать материал и пролить хоть какой-то свет на это дело. Тогда вас будут все обсуждать — и как вы там были, и что вы там делали. Так что насчет популярности не волнуйся, Ленуся, это я гарантирую.

— Ты можешь назвать себя не Ариной, а… Ариадной, — Лена вдруг засмеялась. — А я буду — Нелли. Меня так хотели назвать при рождении, но потом передумали. Но пару недель я побыла Нелечкой. Да и у английского имени Элен уменьшительное — Нелл.

— Мы можем назвать себя как угодно, а лица? На нас же на улице будут пальцем показывать? — недоумевала Арина.

— Какая же ты наивная, — улыбнулась Лена. — Сегодня после работы пойдем в одно место, увидишь, тебя потом родная мать не узнает.

Арина внутренне съежилась. Неужели… стрижка? Ей очень шли длинные волосы, со стрижкой она себе совершенно не нравилась — у нее до сих пор сохранились фотографии, где она подросток с короткой стрижкой. В ее лице исчезала всякая изюминка, она становилась никакая. Нет, ни за что. Девушка столько ждала, когда ее волосы снова отрастут, что теперь нарадоваться не могла на свое отражение в зеркале. Арине уже не хотелось никаких экспериментов — она нашла свою индивидуальность. Длинные распущенные волосы, или убранные в пучок, или заплетенные в косу ей очень шли. У нее было очарование женщины со старинного портрета, и ей не хотелось его разрушать. Да и лицо у нее — круглое, не та форма головы, которую украшает короткая стрижка. В крайнем случае, она была согласна только на каре. Ей нравились ровные, аккуратно лежащие волосы, пусть и короткие, но не какие-то перья на голове, ровные сейчас были в моде. Ее бы они не украсили.

Но когда по дороге в парикмахерскую в разговоре между подругами выяснилось, что имела в виду Лена, Арина облегченно вздохнула. Все получилось так, как сказала ей Лена. Волосы Арины достаточно было покрасить в другой цвет, и она уже преобразилась до неузнаваемости. Глядя на себя в зеркало, она с трудом верила, что это действительно она. С белокурыми с золотистым отливом волосами, заплетенными в косу, Арина походила на Марью-царевну из русской сказки, не хватало только кокошника и сарафана. А ярко-рыжие, огненного оттенка, свободно лежащие пряди превратили ее в женщину-вамп.

— Сирена какая-то… а не я, — Арина попробовала улыбнуться, но ей показалось, что и улыбка у нее не такая, как всегда, а какая-то вызывающая, просто дерзкая ухмылка огненной воительницы из американского сериала. Ей самой стало смешно от такого сравнения, и она засмеялась.

— Подожди, еще макияж, и вообще себя не узнаешь, — «ободрила» ее Лена.

И, действительно, ярко накрашенная, она потеряла даже остатки былого образа тургеневской девушки-барышни. «И что мне теперь с этим делать?» — задав себе этот вопрос, она содрогнулась. Ведь это уже совсем новая жизнь, до того несвойственная ей, что она и не знала, как ее будут воспринимать, какими глазами смотреть на нее — и мужчины, и женщины.

— Привет, Ариадна, — сказала Арина своему новому отражению в зеркале.

— «Офицеров я знала немало», — пропела Лена и зааплодировала. — Ну, поздравляю. Ты на вид теперь знаешь, кто? Публикулина.

— Кто-кто?

— На языке эсперанто так называют публичную женщину, женщину определенной профессии… понимаешь?

— Вполне.

— Хоть на Тверскую идти завтра.

— Лен, ты меня не пугай. А то я на проект не пойду.

— Успокойся, подружка. Но это же хорошо — хоть встряхнешься немного. У тебя никогда не возникало желания изменить имидж?

— Нет… никогда, — призналась Арина.

Она вообще была довольно консервативна и не любила менять свои привычки, а уж о смене имиджа даже не думала. А Лена, да и многие другие девушки только и делали, что экспериментировали над собой и раз в несколько месяцев преображались. Но Лене не помогали никакие эксперименты. Ее облик был узнаваем с любой прической, любым цветом волос. И шел ей на самом деле только ее собственный цвет — иссиня-черный. Она всегда оставалась собой — смуглой полноватой черноглазой красавицей, похожей на казачку Аксинью из «Тихого Дона». Ее не портили маленькие изъяны: длинноватый нос и полноватая нижняя губа. Они делали ее пикантнее и эффектнее. Арина не знала, что Лена собирается проделать с собой на этот раз, и задала ей вопрос по поводу ее собственной внешности.