Найденыш - [31]

– Это апельсины, – сказала Берна, глядя, как неумело обращается сестра с оранжевым шаром.

Гостья облила соком всю рубашку, но в конце концов справилась. А попробовав, восхитилась:

– Очень вкусно!

– К югу от Столицы они растут во множестве. Жаль только – быстро портятся. Если будешь работать там, сможешь есть каждый день. А здесь они бывают нечасто. Тебе повезло – досточтимая Имоджен, Управляющая дворцом Повелительницы, прислала нам мешка два…

Покончив с апельсином, Айри хотела было попросить еще, но не решилась. А предложить столичная сестра не догадалась.

После ужина спотыкающуюся на каждом шагу гостью – неожиданно выяснилось, что воздушное путешествие отняло у нее немало сил, – отвели в свободную комнатку. Здесь не было сквозняков – окно оказалось закрыто каким-то твердым на ощупь и прозрачным материалом.

– Это называется стеклом, – пояснила Берна. – В нашем доме их еще не выбили… Очень удобная вещь. Ночная прохлада не попадает в комнату, и спать можно без одеяла.

– Кстати, – спохватилась Айри. – А почему ты ходишь по пояс голой?

– Все так ходят. – Столичная ведьма пожала плечами. – И тебе я тоже посоветовала бы носить юбку. В рубахе и штанах будет жарко.

– У нас ведьмы юбок не носят. Меня бы высмеяли…

– Тебя высмеют здесь, если будешь расхаживать в таком виде. Я принесу завтра утром – у меня несколько, а талии у нас, кажется, одинаковые.

Берна ушла.

Айри скинула одежду и рухнула на кровать. Успела подумать о Марте. Где-то он сейчас? Если ночует вместе с сервами, ему, наверное, непривычно в помещении со множеством людей…

А потом сон украл все мысли. Но в эту ночь Айри ничего не приснилось.

***

Утром ее разбудила Берна.

– Тебе, надевай! – Она протянула Айри оранжевый сверток.

Юная ведьма соскочила с кровати, развернула. Это оказалась юбка, такая же, как у Верны. – Благодарю! – Девушка натянула обновку на бедра.

Ощущение оказалось странным. Айри думала, что в такой одежде к ней придет ощущение легкости, но ничего подобного. А голые груди да колени так и просили, чтобы их чем-нибудь прикрыли. Айри поняла, что в этой одежде потеряет всю уверенность в себе, а та ей сегодня наверняка потребуется…

– Нет, я лучше в своем. – Айри скинула юбку, надела родную рубаху и штаны. И как будто на ферму вернулась…

– Смотри! – Берна пожала плечами. – Днем пожалеешь, с тебя будет течь ручьями.

– Все равно!

– После завтрака поедешь во дворец. Повелительница велела тебя привезти.

– Ага! – Айри чуть не подпрыгнула. – Я же говорила, что она захочет меня видеть!

Столичная ведьма посмотрела на нее странным взором. Будто хотела оттянуть по спине кнутом, да того поблизости не оказалось…

– Ладно, ладно… Только помни, что я тебе вчера говорила!

Они позавтракали и вышли на улицу.

Чуть в стороне стояли несколько колесниц. Берна щелкнула пальцами, и гужевые стремглав кинулись к ведьмам. Айри пригляделась: сервы были совсем не те, что везли их вчера. Да и колесница другая.

– А где наши? – спросила Айри. Вначале Берна не поняла. Потом объяснила:

– Они все наши. В Столице гужевые дежурят в определенных местах. Кому надо, тот их и забирает.

Ведьмы залезли в колесницу.

– Ко дворцу Повелительницы! – скомандовала Берна.

Тронувшись, гужевые тут же затянули маршевую песню. Она была незнакомой – никто здесь не откусывал у серва левую пятку, зато «жукоглазые сорвались с небес», – и Айри вдруг остро почувствовала собственное одиночество. Никому она здесь не нужна. Зря Март сказал Хозяйке Бейр, что хочет взять ведьму с собой. Там, в Гнезде, хотя бы мама Гиневир рядом, а время от времени можно было бы встречаться с воительницами родной фермы, когда они привозят бычков. Жаль, правда, Бету съели! Она так симпатично выглядела с подвязанной грудью… А сейчас бы Айри отсыпалась после ночного дежурства в Родильном доме. Потом юная ведьма вдруг сообразила, что с найденышем что-то нечисто. Если Повелительница хотела его видеть, если он ей важен, почему самца отвезли на ночь к каким-то сервам? Ведь во дворце, наверное, есть где поселить гостей. Хотя бы карцер…

Эта проблема оказалась слишком сложна для человека, который только-только научился врать, и потому Айри стала смотреть на улицу.

Жители Столицы вовсю трудились – летали над землей метелки уборщиков; напрягались мышцы носильщиков; со свистом опускались на спины провинившихся сервов кнуты; воительницы, покачивая бедрами, задевали тех же сервов грудями. Какого-то одноглазого крепыша уже тащили в ближайший дом – совокупляться. Тот почему-то артачился. Наверное, опасался, что потом выбьют второй глаз. Уж лучше кнутом по спине за отказ… А впрочем, ничего странного! Паучихи ведь съедают своих самцов, почему бы и нам не последовать их примеру…

Айри помотала головой: мысли в голову лезли совсем уж непонятные. Никогда она раньше не думала о безмозглых паучихах – ведь они младшие сестры смертоносцев. Ну не дала им богиня разума, так что ж?..

Колесничие допели про жукоглазых и затянули о том, как принцесса Туроол кинулась с ножом на восьмилапого. Эта песня была Айри знакома: ее часто пели те, кто возил маму Гиневир на ферму. От песни вдруг повеяло домом, и юная ведьма почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы…