Навстречу Восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией - [6]

Шрифт
Интервал

.

На изучение западных представлений о Востоке оказал сильное влияние Эдвард Сайд. Впервые он поднял этот вопрос, когда опубликовал в 1978 г. ставшее знаменитым исследование «Ориентализм», где заявил, что научный аппарат, посредством которого Запад изучает Восток, является для первого также средством осуществления контроля над вторым>{22}. С идеей восприятия как подавления тесно связана его мысль о том, что жители Запада считают восточных людей «чужими», загадочными, изнеженными, злыми и опасными культурными противниками. По мнению Сайда, востоковеды обычно видят мир поманихейски, при этом Запад исконно враждебно настроен по отношение к Востоку. Тезисы Сайда могут быть полезны как отправная точка для анализа русских представлений о Востоке. Некоторые русские, такие как воинственный исследователь Николай Пржевальский, легко укладываются в схему Сайда, в которой европейцы враждебны Азии и жаждут ее поработить. Но для многих соотечественников Пржевальского это был более сложный вопрос. В свою очередь, Кэрил Эмерсон отмечает: «Россия имеет и культурные, и политические корни в… Азии, и это делает Восток для России одновременно и частью самой себя, и чужаком, другим»>{23}.

В отличие от англичан и французов, чьи взгляды изучает Сайд, некоторые русские тоже осознавали свое азиатское происхождение.

Временами Восток занимал важное место в русской интеллектуальной жизни, особенно во времена идеологических кризисов и самопознания, Александр Блок был не одинок, когда провозглашал: «Да, азиаты — мы, / С раскосыми и жадными очами!»>{24} Идеи о восточной судьбе и даже о восточной национальной идентичности высказывались особенно звучно перед войной с Японией.

* * *

В этой книге рассматривается взаимодействие идеологии и внешней политики России в течение десяти лет, предшествовавших войне с Японией. В первой части, «Идеологии империи», подробно исследуются четыре очень различные концепции предназначения империи, каждая из которых повлияла на царскую политику того времени в Азии. Все начинается с путешествия в Азию наследника российского престола, будущего царя Николая II. Большое путешествие на Восток, начавшееся в 1890 г., пробудило в наследнике надежды на славу и величие на Тихом океане. Он редко высказывал какие-либо оригинальные идеи о роли своей империи на континенте, но другие были рады обнародовать увлеченность Николая Азией.

Многие русские, особенно военные, видели в Дальнем Востоке объект завоевания ради завоевания. Наиболее ярким выразителем этой философии конца XIX в. был исследователь Внутренней Азии Николай Пржевальский. Пржевальский вовсе не был родоначальником идеи «конквистадорского империализма». Те же взгляды были свойственны и европейцам в тот век, когда великие (и не очень великие) державы дрались из-за колоний на менее сильных континентах Африки и Азии.

Если идеи Пржевальского не были исключительно русскими, то другое господствующее направление мысли было уникальным. Восточничество — декадентская философия, которая подчеркивала азиатское наследие и судьбу России, — имело мало параллелей за границей. Поэт, издатель и приближенный Николая II князь Эспер Эсперович Ухтомский был ведущим сторонником этой важной, но мало изученной идеологии. После революции 1917 г. эти идеи будут вдохновлять кружок эмигрантов-интеллектуалов, которые разработали свой вариант восточнической темы Ухтомского, назвав свое видение России «евразийством».

Князь часто находил политического союзника в лице министра финансов С.Ю. Витте. Как и Ухтомский, Витте возражал против вооруженного захвата Востока. Но мотивы министра были в корне отличны. Утверждая, что Россия была по своей сути европейской, а не азиатской страной, Витте предлагал расширять влияние империи на Дальнем Востоке ненасильственными, экономическими и коммерческими способами, что получило название «мирное (тихое) проникновение» («pénétration pacifique»). Были и другие идеологии, которые повлияли на обращение России к Востоку, и глава 5 рассказывает о страхе желтой угрозы на примере военного министра Алексея Куропаткина.

Вторая часть книги, «Путь к войне», объясняет, почему положение империи в Восточной Азии так осложнилось на рубеже XIX и XX вв. Об этом часто говорят, но до самого последнего времени у ученых фактически не было доступа к нужным царским архивам. В настоящей книге не просто описывается дипломатия, но и рассказывается, как политики в Петербурге размышляли об этих событиях. Правительственные служебные записки дают важный ключ к тому, что представляло собой «официальное мышление». Но и пресса, «толстые журналы», популярные книги и даже поэзия также много рассказывают нам об этом. Наше изложение начинается и заканчивается ночным рейдом адмирала Того на российский Тихоокеанский флот в Порт-Артуре 26 января 1904 г., с чего началась война с Японией. В заключительной главе «Размышляя о Дальнем Востоке» более обстоятельно рассматривается взаимодействие между идеями и теми политическими направлениями, которые они вдохновляли.

Первое десятилетие правления Николая II является удачным контрольным примером для изучения идеологий Российской империи. Заигрывание России с Востоком было относительно недолгим. Оно началось с китайско-японской войны 1894—1895 гг., когда легкие победы Японии натолкнули на мысль о возможности экспансии в Китай, и закончилось собственным поражением России в Азии десятью годами позже. В то же время разнообразные идеи, формировавшие политику, имели своих красноречивых сторонников, которые подробно излагали свои взгляды. Российский fin de siècle был периодом увлечения экзотикой Востока, и интерес к Азии был богато представлен в литературе и искусстве того времени. Благодаря недавнему открытию ранее недоступных архивов, теперь стал возможным настоящий анализ.


Еще от автора Дэвид Схиммельпеннинк ван дер Ойе
Русский ориентализм. Азия в российском сознании от эпохи Петра Великого до Белой эмиграции

Канадский историк Давид Схиммельпэннинк ван дер Ойе показывает, как в России на протяжении веков сохранялось амбивалентное отношение к Востоку – и как к «Другому», и как к части своего «Я» – и как эта двойственность определила особые пути России в изучении, осмыслении, восприятии Востока. Автору удалось связать в одном смысловом поле науку, политику, искусство, литературу Взгляд со стороны всегда полезен, если необходимо расширить свои представления о знакомых с детства сюжетах. «Кавказский пленник», «Апофеоз войны», «Князь Игорь» – хрестоматийные для российского читателя произведения обретают новые смыслы, будучи помещенными в контекст общего развития востоковедения в России.


Рекомендуем почитать
Исторический очерк г. Елисаветграда

Предлагаемый Вашему вниманию текст был отсканирован из первоисточника "Исторический очерк г. Елисаветграда", хранящимся в данный момент в фодах Кировоградской ОУНБ им. Чижевского. Книга составлена и издана в 1897 г. бывшим в то время городским головой Александром Николаевичем Пашутиным. Для удобства чтения после распознавания отсканированного текста были произведены следующие изменения: - старорусская буква заменена на современную букву "е"; - староруская буква "i" заменена на современную букву "и"; - удалены буквы "ъ" после согласных на конце слов. В остальном же тест приведен с сохранением стиля и орфографии оригинала.


Партия большевиков в Февральской революции 1917 года

Монография, посвященная одному из значительных событий освободительного движения в России — Февральской революции 1917 г., представляет собой исследование, которое вводит в научный оборот ранее не известные факты, архивные материалы, содержит ряд новых выводов и обобщений. Книга рассчитана на пропагандистов, научных работников, всех изучающих историю КПСС.


Куропаты. Следствие продолжается

Уважаемый Читатель! В Ваших руках книга, которая вряд ли годится для легкого чтения. Не исключено, что ознакомление с ее печальными страницами потребует мучительной работы души и сердца. Тем, кто не готов к такой работе, кто устал от разоблачений и «белых пятен», советуем отложить книгу в сторону. Мы расскажем о следствии, о допросах и экспертизах, о нелегком поиске ответов на мучительные вопросы: «кого убили?» Вас ждет предельно точный, откровенный рассказ о горьких событиях нашей истории, забыть которые мы не вправе, если только не хотим, чтобы это когда-нибудь повторилось. В книге использованы материалы из уголовного дела по расследованию Прокуратурой БССР массовых расстрелов советских граждан в 30-е годы под Минском.


Колесниковщина. Антикоммунистическое восстание воронежского крестьянства в 1920–1921 гг.

Крупномасштабное восстание Колесникова, прокатившееся по южным уездам Воронежской губернии в 1920–1921 гг., по количеству участников и охвату территории сопоставимо со всесторонне исследованным восстанием тамбовских крестьян, или «антоновщиной». Тема же «колесниковщины» до сих пор мало изучена. Представляемое исследование является, по сути, первой попыткой комплексно и наиболее полно осветить историю одного из самых масштабных вооружённых выступлений российского крестьянства в Гражданской войне.


Политическая история Ахеменидской державы

Очередной труд известного советского историка содержит цельную картину политической истории Ахеменидской державы, возникшей в VI в. до н. э. и существовавшей более двух столетий. В этой первой в истории мировой державе возникли важные для развития общества социально-экономические и политические институты, культурные традиции.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.


Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации

В апреле 1920 года на территории российского Дальнего Востока возникло новое государство, известное как Дальневосточная республика (ДВР). Формально независимая и будто бы воплотившая идеи сибирского областничества, она находилась под контролем большевиков. Но была ли ДВР лишь проводником их политики? Исследование Ивана Саблина охватывает историю Дальнего Востока 1900–1920-х годов и посвящено сосуществованию и конкуренции различных взглядов на будущее региона в данный период. Националистические сценарии связывали это будущее с интересами одной из групп местного населения: русских, бурят-монголов, корейцев, украинцев и других.


Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана

Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.


«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.


Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР

В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.