Навстречу неизведанному - [57]

Тундра, лежащая около озера Таймыр, «состоит во многом мху оленьем», и поэтому там множество диких оленей. Летом сюда приходят кочевые народности, самоеды, которых называют «тавги». Они питаются зимой мясом диких оленей, промышляя их «на плаву», а в летнюю пору употребляют только рыбу. Зимой и летом ездят они на санках, сделанных «высокими от земли». К северо-восточным берегам озера Таймыр «самоеды за стужею» уже не ходят.

Река Пясина, рассказывает Лаптев, вышла из озера Пясинского; озеро это мелкое, и только «срединою идет глубокая вода из речки, впадающей в нее, Нарыльской». Озеро окружает лиственный лес. В верховье река идет меж высоких гор шириной 160 саженей. Лес на реке оканчивается в широте 70°10′. «По сей реке, с самой вершины», живут русские промышленники, питаются рыбой и охотятся на песцов. «А далее сих мест и до устья все пустые места» и только «самоеды» в тех краях летом кочуют. На реке и ее протоках «великое множество диких оленей и гусей диких». В Пясину близ вершины впадает река Дудыпта, а в последнюю река Авам, лежащая близ реки Хеты. «Хатангские жители нужное по Пясинге и Дудыпте и Авам рекам проводят до волоку сухим путем до Хеты реки в Виску речку, а волоку больше версты не будет».

В устье реки Пясины расположено множество малых и больших низких песчаных островов, «меж которыми протоки узкия и широкия весьма мелки, кроме одной главной» и в большую вешнюю воду «с нуждою лодки проходят, а в мелкую воду отнюдь не проходят». Глубина главной протоки по фарватеру не меньше 8 саженей, и в ней ловится красной и белой рыбы «великое множество».

С моря проход в устье реки «весьма неудобен и с лоцманом, от кривулин протоки. К тому же иногда и пересыпает песком».

В летнюю пору бывает небольшое наводнение. Прикладной час в устье — 3 часа.

Река Енисей, сообщает Лаптев, идет из лесных мест. По этой реке, считая сверху, вплоть до 60°59′ живут русские; «село последнее к морю — Дубченское, в котором хлеб пашут; а ниже сего села нет пашни никакой и жителей до города Мангазейска; но токмо остяки новокрещеные по берегам реки в берестяных юртах живут и рыбою питаются». Наблюдая жизнь туруханских русских промышленников, Лаптев отметил: «У всех промышленников по реке Енисею русских не весьма довольно богатства их, в чем бы ни было; понеже коренных, или назвать давно живущих, на сих местах очень мало, но многие набродные из русских городов».

На Енисее лес доходит до урочища Крестовского, находящегося в широте 69°43′. Около моря по всем тундрам до широты 74° на мокрых местах растет тальник высотой не более двух дюймов, а в иных местах кустами растет тонкий березняк не выше одного фута, который по-здешнему называется «ярник».

Река Енисей во всех местах имеет достаточную глубину для всех судов «кроме, что на порогах ниже 40 верст села Дубченского, на которых глубины бывает меньше семи фут в летнюю пору».

Устье реки начинается у мысов Северного и Южного, которые «собою высокие, земляные, приярые, в разстоянии меж их 12 верст.» У Северного мыса есть «отмель версты на 2 от берега». Против Галчихи и немного пониже «отмель в реку версты на четыре пошла; чего ради должно всегда около южного берега ход иметь, понеже там настоящий фарватер, около 16 сажень глубины и более». Полная вода бывает в устье Енисея только в тихую погоду и при южных ветрах. При северных ветрах прилив «весьма велик». Прикладной час—5 часов 30 минут.

Последняя часть «Описания» Харитона Лаптева содержит чисто этнографический материал. Она озаглавлена: «Наконец сего описания прилагается о кочующих народах, у северных мест лежащих, во Азии сибирских мест, в каком суеверстве содержут себя, и о состоянии нечто о них».

Начинается эта часть так: «Тунгусы, слышав от русских, знают, что бог есть на небеси; а в какой воле человек сотворен на земле, хотя и слышат от русских же, токмо не веруют… Грамоты никаких не умеют; о прошедшем и в память дальную не предают».

О тунгусских шаманах Лаптев пишет следующее: «Шаманство их состоит разными манерами: иные ножами режутся и кричат, иные скачут и в бубен бьют и поют, иные замышляются и тихо говорят, потом придут в такое безумие, что в беспамятстве якобы видят дьявола и говорят с ним, чего от него требует. Оное шаманство от них происходит не инако, как нарядяся в особливое к тому платье страшное, на котором множество звонцов медных и разных штучек железных на тоненьких плетенках, в четверть аршина долгих, нашитых на рукавах и на стану».

Относительно образа жизни тунгусов Лаптев говорит так: «Палатки у них называются чум, из оленьих кож… На себе носят латы кольчужные и плащеные из железа. Одеяние их… из оленьей кожи».

О якутах Лаптев рассказывает:

«Якуты трех манеров житье имеют. Первые живут около Якуцка, все скотные, имеют множество коров и лошадей, на которых зверей промышляют, так что на лошади лисицу всякую угонят и стреляют. На реке Вилюе, близ вершины живущие якуты, сами железо делают, из которого котлы и прочил вещи свои сделав, продают не дорогою ценою. Другие якуты, близ моря живущие, и во всех тех местах, где скота не водят, имеют оленей, как тунгусы. Третьи якуты у самого моря и по рекам есть живущие; на собаках промышляют, а оленей, не имеют; суеверство и состояния житья их, також как у тунгусов, безотлично.