Не слишком ли далеко она зашла? Не сказала ли она лишнего? Она задела Люка за живое, когда коснулась его отношений с дочерью. Анита поняла это по его глазам. Но она не хотела причинить ему боль. Она никогда не хотела этого.
О господи! Она все испортила. Она потеряла не только друга, она потеряла нечто большее…
— Эй, кто это там? — спросил Мэт у Грейси. Малышка вскинула голову. — Уж не Люк ли это?
Пухлая розовая ладошка взлетела вверх.
— Дя-я Юки! — закричала девочка, махая ручкой. В нескольких метрах от Уэбстеров Люк Доул раскладывал на траве клетчатый плед. Рядом стояла Эмили. У них была сумка-холодильник и несколько пакетов с фаст-фудом. Эмили, похоже, не очень радовалась тому, что пришла сюда с отцом, и в то же время она была взволнованна. Она села на таком расстоянии от отца, чтобы подчеркнуть свою независимость и в то же время не проявлять неуважения.
Анита поменяла позу. Она прилегла, опершись на руку. Всем своим видом она пыталась показать: ее не волнует, что здесь Люк Доул.
Анита пыталась убедить себя и других в том, что ей неинтересно, посмотрел ли он хоть раз в ее сторону. Заметил ли он, что она здесь? Неужели он даже не поздоровается с ней?
— Не бей его, Грейси. Он ничего тебе не сделал, — сказал Мэт своей дочери.
— Они пропустили дневной сон, — напомнила Кэти, схватив сопротивляющегося Эдди и вернув его на одеяло. Кэти устало вздохнула, добавив: — И я тоже.
Мимо пролетела бабочка. Грейси тут же соскочила с колен отца и бросилась за ней. Эдди пополз за своей сестрой, но Кэти вовремя ухватила его за штанишки. Мальчик забил ручонками и расплакался.
— Смотри, Эдди, кино начинается, — сказала Кэти.
Но малыш заплакал еще сильнее.
Мэт вернулся, раскачивая Грейси на руках. Бабочка была забыта. Но как только они приблизились к одеялу, девочка начала пронзительно визжать. Кэти вскинула руки вверх.
— Я готова признать поражение. Ходить в кино с малышами — не самое большое удовольствие.
— До тех пор пока на экране не появятся сказочные животные, они не будут на него смотреть. — Мэт достал из сумки игрушку и протянул ее Грейси, но девочка отшвырнула ее прочь. — Может быть, лучше забрать их домой?
— Я так неловко себя чувствую, — сказала Кэти, повернувшись к Аните. — Вытащила вас из дома, а теперь покидаю.
— Не беспокойтесь, я останусь и досмотрю картину.
— Вы в этом уверены? Мне так не хочется оставлять вас здесь одну.
— Мой дом совсем близко. Всего в двух кварталах отсюда. Сегодня такой чудесный вечер. Мне здесь очень нравится.
— Что ж, но если вам что-нибудь понадобится… — Кэти посмотрела в сторону Люка, но не договорила, Грейси соскочила с ее колен и бросилась к качелям. — Ну, вот, сами видите. Нам лучше уйти, пока Грейси здесь все не переломает. Завтра я позвоню вам. Мы снова выпьем кофейку.
— С огромным удовольствием, — согласилась Анита.
Через несколько минут Кэти, Мэт и близнецы удалились. Анита, поудобнее устроилась на одеяле и посмотрела на экран. Там разворачивались события сороковых годов XX века. Действие фильма происходило на Гавайских островах.
Но как Анита ни старалась, она не видела на экране лицо Монтгомери Клифта. Она видела лицо Люка. Это не было лицо экранного героя, который целовал Дебору Керр. Она видела, как Люк целует ее губы. Анита повернулась, лежа на боку, и посмотрела в его сторону.
Люк смотрел на нее, не отрываясь. В его ясных голубых глазах было столько решимости, что в них больно было смотреть. Анита почувствовала, как кровь прилила к лицу. Они оба одновременно отвернулись друг от друга. Затем снова посмотрели. Затем снова отвернулись. Как два застенчивых подростка.
Смешно. Но почему это так беспокоит ее? Она же сказала Люку, что не нуждается в нем, что не хочет никаких отношений с ним.
Но если это так, откуда это ощущение утраты? Почему ее одеяло кажется ей таким огромным и пустым?
* * *
Люк смотрел на экран и ничего не видел. Он не расслышал ни одного слова фильма. Если бы кто-нибудь спросил его, о чем этот фильм, он не смог бы ответить даже, черно-белый он или цветной. Все, что он заметил в ту секунду, когда шлепнулся на свой плед, это Аниту, сидящую под вязом недалеко от него. Она была красива, как мадонна на старинной картине.
— Папа, как это скучно, — заныла Эмили. — Кому понравится смотреть, как целуются два мертвеца?
— О каких мертвецах ты говоришь? — Люк удивленно посмотрел на дочь.
— Ну, эти актеры… Они давно откинули копыта. Этому фильму сто лет в обед. — Эмили крутила в руках огромный леденец. — Когда ты сказал, что мы пойдем в кино, я решила, что мы посмотрим новый фильм Джета Ли, а не это старье. Да еще в парке…
— Раньше ты любила ходить сюда, — заметил Люк.
— Когда? Когда мне было пять лет, — парировала Эмили. — Я давно не ребенок.
— Да, ты давно не ребенок, — грустно вздохнув, повторил за ней Люк.
— Эй, Эм! — К ним подошел долговязый парень с волосами ниже плеч. — Ты, че тут делаешь?
— Ниче. — Эмили откинулась назад. Сейчас ее лицо было еще скучнее, чем пять минут назад, если это только было возможно. Люк заметил, что она отодвинулась от него подальше, чтобы парень не подумал, что она пришла сюда с папочкой.
