Навеки твой, Лео - [35]

Я восторженно вздыхаю и спешу назад к Джейку. Он сидит за столиком и смотрит как-то хмуро. Визжа «Только посмотри!», я сую ему под нос фотографии великолепной птицы, которая явно хотела покрасоваться передо мной. Он что-то ворчит, глядя на фото, я быстро поднимаю на него глаза и замечаю странное выражение.

— Ты что, ревнуешь к птице? — недоверчиво спрашиваю я.

— Что? Конечно нет. — Это явная ложь.

— Ты ревнуешь к птице, — говорю я уже утвердительно. И снова переключаюсь на фотографии.

— Он великолепен. Бо-оже, он просто роско-ошен. — Я нарочито растягиваю слова и запрокидываю голову.

— Обхохочешься, — говорит он, и я вижу, что он и вправду смеется, сам того не желая.

— Эта птица пыталась проникнуть на мою территорию, — говорит он невозмутимо. — Я распознаю наглую мужскую агрессию, когда вижу ее.

Я громко смеюсь над ним, он пытается сохранить серьезность, но в конце концов сдается и улыбается мне всеми своими идеальными белыми зубами.

— Какой ты смешной, — говорю я, усаживаюсь к нему на колени и обхватываю его прекрасное лицо ладонями. Мы оба улыбаемся, он смотрит на мои губы, и я чувствую, как под моим задом растет выпуклость.

— Джейк… — начинаю я.

— Эви… — заканчивает он.

Тут я целую его, разгоряченного и взмокшего, прямо посреди зоопарка, на фоне тающего мороженого.

Отстраняюсь и прислоняюсь лбом к его лбу.

— Это на самом деле был прекрасный день, Джейк.

— Он еще не закончился, детка, — говорит он, беря меня за руку и снимая со своих колен. — Пошли смотреть тигров.

* * *

Мы уходим из зоопарка около пяти, уставшие как собаки. Счастливая и сонная, я смотрю на него, когда он выводит машину за ворота. Он хватает мою руку и держит ее, его левая рука лежит на руле.

Мы едем в тишине, слушаем радио, и я несколько раз закрываю глаза, чувствуя себя в полной безопасности и покое в тепле его машины.

Он останавливается на парковке у маленького итальянского ресторана. Подъехав, Джейк открывает мне дверь, помогает выйти и ведет меня внутрь. Я осматриваюсь: прелестное место с изысканным интерьером, и народу полно, хотя воскресный вечер только начинается.

Хозяйка бросается к нам и с приветливой миной ведет нас к маленькому столику в глубине ресторана.

Официант подскакивает, едва мы усаживаемся, и Джейк заказывает бутылку красного вина. Официант приносит ее, прежде чем я успеваю прочитать пару пунктов в меню.

— Баклажаны с пармезаном здесь хороши, — предлагает Джейк.

Я закрываю меню, поднимаю бокал и с улыбкой говорю:

— За горячих павлинов!

— Ф-фу! — фыркает он, поддразнивая, но тоже улыбается и чокается со мной. Какой же он чудесный.

Мы быстро заказываем ужин и в ожидании еды болтаем, держась за руки под столом.

— Ты завтра в какую смену? — спрашивает Джейк.

— С десяти до семи всю неделю.

Он задумчиво смотрит на меня и спрашивает:

— А ты никогда не думала заняться чем-нибудь другим?

— В смысле, есть ли у меня амбиции, чтобы подняться выше горничной?

— Ну да. Нет, я вовсе не думаю, что твоя работа недостаточно хороша. Просто ты такая умная, могла бы заниматься чем угодно. Мне просто интересно, думала ли ты об этом.

Я вздыхаю.

— Вообще-то да. Я бы хотела поступить в колледж, но для этого нужны деньги, которых у меня сейчас нет. А больше всего я бы хотела писать. Я могла бы написать книжку, у меня есть идея… — Я замолкаю, немного смутившись.

— Так давай. Почему бы и нет?

Потому что это выходит за рамки моей «зоны безопасности».

— Ну, чтобы писать, нужен компьютер. Одно время я таскала с собой флешку в библиотеку, но это неудобно. Только придет вдохновение, как библиотека закроется… в общем, сам понимаешь. Не вышло.

Официант приносит наш ужин, и мы набрасываемся на еду. Она обильная и вкусная, и я в упоении мычу после первого же глотка.

— Вкусно? — спрашивает Джейк, и его глаза темнеют, когда он смотрит на мой рот.

— Ммм, — мычу я, кивая.

— Останешься у меня на ночь?

— Я не могу, Джейк. Мне нужно подготовиться к рабочей неделе. Пойти домой и привести себя в порядок.

— А завтра?

— И завтра не могу. Вечером у меня кейтеринг, это затянется допоздна. Обычно в понедельник вечеринок не бывает, но тут какое-то художественное мероприятие в галерее в центре города. — Я смотрю на него с подозрением. — Надеюсь, тебя там не будет?

Он улыбается.

— Вообще-то я этого не планировал, но посмотрю, может быть, и получится.

— Попробуй только!

— Во вторник мне нужно быть в офисе в Сан-Диего, но я вернусь в среду вечером. Тогда останешься?

— Хорошо, — улыбаюсь я, и он улыбается в ответ.

Мы молча едим, а потом я спрашиваю:

— А ты, наверное, учился в колледже?

— Да, в Калифорнийском университете в Сан-Диего. Я учился и одновременно работал с отцом, вникал в дела компании, так как планировалось, что я начну работать там, когда окончу университет. Мы тогда и не думали, что я стану управлять этой чертовой куклой. Вот тогда мы с отцом наконец-то сблизились.

Я съехал от родителей, и это, собственно, позволило нам начать все сначала. Впервые за долгое время я был почти счастлив, когда оказался вдали от родителей и просто «искал себя», извини за избитое выражение.

Я киваю.

— А с матерью ты не был близок?

Он презрительно фыркает.