Наука поэзии - [6]
Послание к Пизонам
Название "Наука поэзии" (De arte poetica) принадлежит не Горацию, а ритору Каинтилиану; это название удержалось за "Посланием к Пизонам", и потому мы и оставляем его в заглавии. Из древних авторов название "Послание" (Epistula) по отношению к этому произведению употребляет один только грамматик IV века н. з. Харизий.
Ст. 20. ...Кипарис написать... По указанию одного схолиаста комментатора Горация, здесь имеется в виду анекдот о живописце, умевшем писать одни только кипарисы. Когда кто-то, спасшийся от кораблекрушения, заказал этому художнику, для приношения в храм Нептуну, картину с изображением бедствия, от которого он спасся, тот будто бы спросил, не написать ли тут же и кипарис.
Ст. 32. Близко от школы Эмилия... Гладиаторская школа Луция Эмилия Лепида находилась неподалеку от цирка.
Ст. 49. ...Неслыхано было Цетегам. Цетеги, из которых Марка Корнелия Цетега (консула 204 года до н. э.) Цицерон ("Брут", XV, 57) считает первым римским оратором, отличались приверженностью к старинным обычаям (ср. 2-е послание 2-й книги, ст. 117).
Ст. 53. ...Римлянин Плавту позволил или Цецилию... Из древних поэтов Гораций здесь выбирает тех, которых он больше всего презирал, а из современных - которыми больше всего восхищался - Вергилия и Вария. На плохую латынь Цецилия указывает, впрочем, и Цицерон в письмах к Аттику (VII, 3).
Ст. 56. ...Энний с Катоном... О словах, созданных Катоном (234-149), от которого до дошло сочинение "О сельском хозяйстве", мы не имеем данных; что же касается Энния (240-169), то известно, что он ввел в латинский язык много новых слов, частью чисто латинских, частью взятых из греческого. Он, между прочим, впервые ввел термин "поэт" (poeta).
Ст. 63. Море ли, сжатое в пристань... Гораций имеет в виду "пристань Юлия" (portus Julius), которая была создана соединением Лукринского озера с Авернским и затем с морем. В 1538 году все это огромное сооружение погибло при извержении Monte Nuovo.
Ст. 65. ... болото бесплодное... - Помптинские болота.
Ст. 67. ...Река переменит свой бег... - Тибр, русло которого было расширено и углублено при Августе. Об упоминаемых здесь мелиоративных работах см. у Светония в биографии Августа {русский перевод Кончаловского, "Academia", 1934).
Ст. 75 ...В неравных стихах..., т. е. в "элегическом дистихе" соединении гексаметра с пентаметром.
Ст. 79. Архилох. См. Послание I, 19, ст. 23, где Гораций указывает, что первый ввел в латинскую поэзию "паросские" (т. е. Архилоховы) ямбы.
- Сокки - особый вид обуви, которую носили актеры в комедиях. Здесь сокки и в следующем стихе котурн (обувь трагических актеров) сказано вместо "комедия" и "трагедия".
Ст. 90. Ужин Фиеста. Гораций нарочно выбирает в пример трагедии один из самых кровожадных ее сюжетов. Ср. ниже ст. 186 и Оду I, 16.
Ст. 94. Хремет - один из персонажей комедии Теренция "Самоистязатель". Гораций имеет в виду 4-ю сцену 5-го акта (русский перевод Артюшкова, "Academia", 1934).
Ст. 97. Телеф и Пелей. Судьба Телефа, сына Геркулеса и нимфы Аугэ, раненного под Троей копьем Ахилла, служила обычным примером человеческого несчастья. Пелей - отец Ахилла, изгнанный из родной страны. Мифы о Телефе и Пелее не раз обрабатывались античными драматургами.
Ст. 113. ...Всадник, и пеший народ... Дмитриев делает такое примечание к этому стиху: "На латинском: equites et pedites", "конные и пешие", т. е. всадники и простой народ, два главные разделения римского народа. Этого комического выражения, взятого Горацием у Плавта, нельзя было передать по-русски. Если сказать: и конный и пеший, то пропало бы слово всадник, принятое уже в нашем языке как один из классов римского народа. Чтобы сколько-нибудь сохранить шутку, я решился сказать: "и всадник и пеший народ".
Ст. 120-124. Приводятся излюбленные персонажи из мифологии. См. Указатель.
Ст. 136. Циклический. Циклическими поэтами назывались писавшие поэмы на сюжет "круга" (цикла) мифов, связанных с Троянской войной. Кого из "циклических" поэтов цитирует Гораций в следующем стихе - неизвестно. Гораций противопоставляет широковещательным началам поэм скромное начало "Одиссеи" Гомера, ограничившего свою тему.
Ст. 139. Мучило гору... - перевод греческой пословицы, приводимой Лукианом ("О способе писать историю", 23).
Ст. 141-142. Муза! скажи мне... Гораций двумя стихами переводит три начальных стиха "Одиссеи" Гомера.
Ст. 145. Об Актифате, царе людоедов лестригонов, см. "Одиссея" (X, 100 слл.); о Сцилле и Харибде - там же (XII, 73 спп.); о циклопе Полифеме - там же (IX, 187 слл.).
Ст. 146. Диомедов возврат - название поэмы Антимаха, современника Платона, о возвращении из-под Трои одного из глазных героев Троянской войны. Диомед был племянником Мелеагра, погибшего еще во времена Тезея, когда старейший из участников похода под Трою - Нестор - был еще юношей.
Ст. 147. ...С двух яиц, порождения Леды. Из одного яйца, снесенного Ледой после связи с Юпитером в образе лебедя, родились Кастор и Поллукс, из другого Клитемнестра и Елена, будущие жены Агамемнона и Менелая.
Ст. 155. "Бейте в ладоши!" - обычное обращение к зрителям по окончании пьесы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«100 шедевров о любви» – уникальная серия издательства Стрельбицкого, в которую вошли лучшие произведения всех времен и народов о самом прекрасном и возвышенном чувстве – любви. В каждом томе серии читатели имеют возможность познакомиться не только с литературными шедеврами выдающихся мастеров слова от античности до современных времен, но и получают фотоальбом, где собраны всемирно известные памятники архитектуры и искусства, посвященные литературным и мифическим героям. Том 3 «Антика» включает трагедию великого древнегреческого драматурга Софокла «Антигона».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Опытный издатель и редактор Ричард Коэн знает, на что надо обратить внимание начинающим писателям. В своей книге он рассказывает о том, как создавать сюжет, образы персонажей и диалоги; объясняет, кого стоит выбрать на роль рассказчика и почему для романа так важны ритм и ирония; учит, как редактировать собственные произведения. Автор не обходит стороной вопросы, связанные с плагиатом и описанием эротических сцен. Вы не просто найдете в этой книге советы, подсказки и секреты мастерства, вы узнаете, как работали выдающиеся писатели разных стран и эпох.
Сюжет новой книги известного критика и литературоведа Станислава Рассадина трактует «связь» государства и советских/русских писателей (его любимцев и пасынков) как неразрешимую интригующую коллизию.Автору удается показать небывалое напряжение советской истории, сказавшееся как на творчестве писателей, так и на их судьбах.В книге анализируются многие произведения, приводятся биографические подробности. Издание снабжено библиографическими ссылками и подробным указателем имен.Рекомендуется не только интересующимся историей отечественной литературы, но и изучающим ее.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».
Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.