Наука капитана Черноока - [2]

В тишине возник шелестящий посвист, резко оборвавшийся негромким квакающим разрывом. Еще посвист — еще разрыв. Потом, с небольшими интервалами, разрывы пошли один за другим.

— Ишь, засекли, гады, — проворчал Бердюгин. — Миномет, видать, приволокли, сорокадевятимиллиметровый…

В этот момент что-то изменилось в мире для Ивана Вострецова. Миг, всего один миг чувствовал он что-то необыкновенное, будто пахнуло в лицо чем-то теплым и упругим. И тут же — страшной силы удар в плечо…

Дома, на Урале, был Иван лесорубом. И хоть ни разу не накрывало его, успел он подумать, сползая с термоса на дно траншеи, что удар падающего дерева должен быть таким же — тупым и беспощадным.

Успел все-таки подумать…

2

Бердюгин, услышав над ухом зловещее пришептывание мины, юркнул в ход сообщения и присел. С минуту напряженно прислушивался, готовый, если нужно будет, еще раз кинуться в сторону. Но разрывов больше не было. Чутьем бывалого солдата он понял — обстрел кончился. И снова выскочил в траншею, к Ивану.

Тот сидел, привалившись к мерзлой стенке. Левая рука бережно обнимала термос. А правая откинулась в сторону, ладонью кверху. Глаза у Вострецова были широко открыты, шапка сползла и чудом держалась на ухе.

Бердюгин нерешительно нагнулся над Иваном. Вострецов несколько раз моргнул, хотел было что-то сказать, но только натужно, с присвистом выпустил воздух через нос.

— Куда тебя, Ваня? — тихо и ласково спросил Бердюгин.

— Мм… — промычал что-то Вострецов.

И тут Бердюгин увидел. Первым увидел беду, которая стряслась с Иваном Вострецовым. Злую штуку сыграла с ним война. И не только с ним, а и со всеми теми, кто готов был прийти ему на помощь. А помощь Ивану была нужна. Ох, как нужна!..

В правом его плече, увязнув в нем наполовину, торчала мина. Небольшая мина, какими стреляют из ротных минометов. Бердюгин ясно видел стабилизатор, придававший этой мине сходство с игрушечной авиационной бомбой. В центре, где крылья стабилизатора сходились, тускло поблескивал медный капсюль. На нем виднелась точка — вмятина от бойка.

Бердюгин хорошо знал, что такое мина. Да разве он один? Все знали… В укрытии не так страшна, зато на открытом месте косит беспощадно. Веточку заденет, листочек — и разлетается сотнями осколков.

Не разорвалась… Отчего? Почему? Пойди проверь… Иван шевельнулся, коротко простонал и подтянул правую руку к животу. Бердюгин инстинктивно втянул голову в плечи, ожидая неминуемого взрыва. Но взрыва не было. Тогда Бердюгин выпрямился и, зачем-то отряхивая шинель, крикнул, повернувшись к ходу сообщения:

— Рыбченко!

— Слушаю, товарищ сержант! — послышался в ответ жидкий тенорок.

Вслед за этим в траншею вылез и сам Коля Рыбченко. Был он невысок, но довольно упитан. На широком лице выделялись большие светлые глаза, смотревшие вроде бы открыто и в то же время с едва заметной фальшинкой. В мирное время Коля был карманником. Он и в армии проявлял иногда излишнюю находчивость. Во всяком случае, в караул к продовольственным складам его старались не назначать. Но солдат из Коли Рыбченко в общем-то получился толковый, сообразительный.

— Бегом доложи младшему лейтенанту: Вострецова, мол, ранило. Ребят разбуди, пусть сюда бегут.

— Есть! — коротко бросил Рыбченко.

— Постой! Плащ-палатку захватите. А младший лейтенант пусть сюда придет. Пакет у тебя есть?

Рыбченко сунул Бердюгину индивидуальный пакет и, тяжело топая, побежал к землянке. Сержант закусил зубами нитку на пакете, разорвал его, мотнув головой. Потом грузно опустился на колени, чтобы удобней было делать перевязку.

Ватные подушечки пакета Бердюгин приткнул по бокам мины, на миг ощутив пальцами теплый шершавый металл. Прикосновение это не вызвало страха. Скорей наоборот, стало как-то спокойней. Стараясь не тревожить Ивану руку, он быстро бинтовал ему плечо. Потом достал свой пакет, прибинтовал и его.

Бинт ярко выделялся стерильной белизной. И даже два розовых пятна, появившиеся на нем и расползавшиеся все шире, не могли нарушить впечатление чистоты, свежести, необычности. Эта белая повязка как бы отделяла теперь Ивана от остальных, подчеркивала, что не место ему здесь, в траншее.

Иван между тем понемногу пришел в себя. Он попытался сесть поудобней, но Бердюгин придержал его.

— Сиди, Ваня. Спокойно.

— Что у меня там? Осколок, что ли? — спросил Вострецов. — Жжет… И рука немеет.

— Сейчас ребята придут, утащим тебя.

— Ага… Закурить дай…

Бердюгин торопливо полез за табаком. Свернув цигарку, он поднес ее ко рту Вострецова. Тот долго ворочал головой из стороны в сторону, стараясь намусолить газетный клочок. Во рту у него пересохло, слюны не было.

Бережно и аккуратно подровняв самокрутку, Бердюгин зажег ее, затянулся и, скусив конец, отдал цигарку Вострецову.

В траншее послышались торопливые шаги. Первым прибежал младший лейтенант Сибиряков, за ним солдаты из отделения Бердюгина Насибуллин и Абросимов. Вслед явился и Коля Рыбченко, прихвативший плащ-палатку не в своей, а в соседней землянке, сославшись на распоряжение взводного.

При появлении младшего лейтенанта Бердюгин подтянулся. За несколько минут, пока Рыбченко выполнял его поручение, он успел продумать все и сейчас докладывал неторопливо, но четко и решительно.