Натюрморт с воронами - [4]

Это место напоминало ему сцену из какого-то трагического спектакля. В самом центре кукурузного поля вырублена поляна, а срезанные стебли аккуратно сложены в одном её конце. Поляна была круглой, примерно сорок футов в диаметре, причём круг казался настолько геометрически точным, будто его вырезали с помощью гигантского циркуля. В одной стороне поляны возвышался миниатюрный лес из заострённых палок высотой в два-три фута. Они были воткнуты в землю, а их острые края устремлялись ввысь. В самом центре поляны был сооружён ещё один круг, края которого обозначали мёртвые вороны, надетые на остроконечные палки. Точнее сказать, не палки, а индейские стрелы с металлическими наконечниками. И на каждую из них, а их было не менее двух дюжин, была надета мёртвая ворона. Их пустые глазницы были устремлены в центр круга, а желтоватые клювы показывали куда-то вверх.

В центре этого вороньего круга лежало тело женщины. По крайней мере так показалось шерифу, поскольку губы, нос и уши были аккуратно вырезаны. Тело лежало на спине, а рот был широко раскрыт, что отдалённо напоминало вход в миниатюрную красную пещеру. Часть коротких светлых волос была срезана с правой стороны головы. Одежда казалась изрезанной в клочья, но вблизи становилось ясно, что на самом деле это не клочья, а узкие, аккуратно разрезанные полоски, расположенные строго параллельно. Шериф также заметил, что линия, соединяющая голову с плечами, искривлена. Из этого он сделал вывод, что преступник задушил жертву, резко повернув ей голову. То есть просто-напросто свернул шею. При этом никаких синяков на теле не было.

Шериф Хейзен сделал ещё один важный вывод. По его мнению, убийство было совершено не на этой поляне, а в каком-то другом месте, а потом убийца притащил тело сюда и совершил над трупом этот странный обряд. Шериф огляделся и заметил, что в одном месте стройные ряды кукурузы нарушены. Похоже, именно здесь преступник волок за собой тело жертвы. Впрочем, эти носороги из штата могли сами протоптать тут дорожку.

Хейзен повернулся к капитану, чтобы сообщить ему о своих наблюдениях, но в последний момент раздумал. Зачем ему это надо? Это не его дело, пусть сами ищут улики и думают головой, а не задницей. Если начнут искать козла отпущения, то таким козлом может оказаться кто угодно, но только не он. Если он скажет сейчас ему: «Капитан, вы уничтожили вещественные доказательства», — то через пару месяцев, когда состоится суд, его заставят повторить всё это как свидетеля. А в том, что рано или поздно всё это будет рассматриваться в суде, сомневаться не приходилось. Такого жуткого убийства никогда ещё не было не только в этом городке, но и во всём штате. Этого маньяка обязательно поймают и вытащат на суд, и шерифу очень не хотелось бы выступать там в качестве свидетеля защиты. Шериф глубоко затянулся сигаретой и подумал: «Закрой рот на „молнию“ и помалкивай. Пусть сами совершают ошибки и сами за них расплачиваются. Это тебя не касается».

Он бросил окурок сигареты на землю, растоптал каблуком и повернулся на звук приближавшейся машины. Судя по всему, это приехал главный судебно-медицинский эксперт со своей командой парамедиков. Машина остановилась в двух шагах от поляны, и из неё выскочил человек в белом халате, в котором Хейзен узнал Макхайда, главного медика полицейского управления штата.

Макхайд быстро вышел на поляну и, поговорив о чём-то с капитаном, приступил к осмотру тела. Какое-то время он разглядывал его с разных позиций, потом надел резиновые перчатки, наклонился над телом и зачем-то обвязал конечности жертвы пластиковыми пакетами. Раскрыв свою чёрную сумку, Макхайд вынул оттуда инструменты и приступил к взятию проб. Хейзен хорошо знал, что за этим последует, и ему стало дурно. Он не мог спокойно смотреть, как тот совал длинные щипцы в анальное отверстие жертвы, а потом и во все остальные. Господи, ну и работёнка у этого человека!

Шериф взглянул на небо. Стая хищных грифов давно уже улетела. Мерзкие стервятники хорошо знают, когда надо покинуть место происшествия, чего не скажешь про полицейских.

Между тем судебно-медицинский эксперт закончил работу и подал знак своим людям, чтобы те унесли тело. Полицейские сыщики начали методично вырывать из земли острые стрелы с мёртвыми воронами, нумеровать их и складывать в отдельный пакет.

Шериф вдруг почувствовал острую необходимость отойти и облегчиться. Этот чёртов кофе уже давал о себе знать. Но дело даже не в этом: он снова почувствовал приступ тошноты и не хотел, чтобы все видели его минутную слабость. Не хватало ещё, чтобы его стошнило на глазах у этих чванливых столичных полицейских.

Осмотревшись, Хейзен убедился в том, что о нём все забыли, и быстро прошмыгнул между стеблями кукурузы. Он шёл между рядами, глубоко вдыхая воздух, и старался отойти как можно дальше. Иначе эти умники найдут следы его мочи и занесут в список вещественных доказательств. Только этого ещё недоставало.

Он вышел за пределы освещённой фонарями территории и остановился. Отсюда голоса на поляне были едва слышны, и только лучи фонарей иногда рассекали тёмное небо, создавая фантастическую картину. Подул прохладный ветерок и немного освежил воздух, накалённый дневной жарой. Верхушки кукурузы мерно колыхались, словно приветствуя нежданного гостя. Хейзен немного постоял, наслаждаясь прохладой, затем расстегнул «молнию», и через секунду на иссушенную дневной жарой землю с громким журчанием полилась жидкость. После этого Хейзен быстро застегнул брюки, громко позванивая металлическими игрушками на ремне — пистолетом, наручниками и связкой ключей.