Натан мудрый - [7]

Шрифт
Интервал

Сегодня из одной меня в другую

Швыряет он.

Дайя

Кого я вижу?.. Вас?

Ах, благородный рыцарь!.. Слава богу!

О слава, слава богу!.. Где же вы

Все это время были? Не хворали,

Надеюсь?

Храмовник

Нет.

Дайя

Здоровы, значит?

Храмовник

Да.

Дайя

А мы-то беспокоились!

Храмовник

Неужто?

Дайя

Вы, верно, отлучались?

Храмовник

Отлучался.

Дайя

Вернулись нынче? Только что?

Храмовник

Вчера.

Дайя

Ее отец вернулся также нынче.

Надеяться теперь могла бы Рэха?

Храмовник

На что?

Дайя

На то, о чем так часто вас

Просили мы. Об этом же усердно

Сейчас ее отец просить вас будет.

Приехал он из Вавилона. Гору

И пряностей, и тканей, и камней

На двадцати верблюдах он привез

Из Индии, из Персии, Китая

Всего, что ценного там отыскал.

Храмовник

Я ничего не покупаю.

Дайя

Чтят

Его единоверцы, словно князя.

Одно мне непонятно: почему

Натаном-мудрецом его прозвали,

А не Натаном-богачом.

Храмовник

Быть может,

На языке их мудрость и богатство

Одно и то же значат.

Дайя

А по мне,

Натаном-Добрым звать его бы нужно.

Ведь до чего он добр, поверить трудно.

Когда узнал, что Рэху вы спасли,

Вот стоило взглянуть! Чего бы только,

Чего бы в то мгновенье он не сделал!

Чего бы вам не отдал он!

Храмовник

Ай-ай!

Дайя

Прийти бы вам и убедиться.

Храмовник

В чем?

Не в том ли, что мгновенье преходяще?

Дайя

Да разве я, не будь таким он добрым,

Жила бы у него так долго? Разве

Достоинство свое как христианки,

По-вашему, уж ни во что я ставлю?

Мне в песнях колыбельных не сулили,

Что с мужем попаду я в Палестину

Лишь для того, чтоб у жида стать нянькой.

Мой дорогой супруг слугой был верным

У царственного Фридриха в войсках,

И верою и правдою служа...

Храмовник

Швейцарец родом был; великой чести

И милости сподобился в одной

Реке с его величеством погибнуть.

В который раз я это слышу? Долго ль

Вы будете преследовать меня?

Дайя

Преследовать! О господи!

Храмовник

Да, да,

Преследовать. Я не желаю больше

Ни видеть вас, ни слышать! Не желаю,

Чтоб вы надоедали мне на каждом

Шагу напоминаньями о том,

Что сделал я, не размышляя вовсе,

И что, когда подумаю я снова,

Мне кажется загадкой. Не хотел бы

Раскаяться я в этом. Но, смотрите,

Представится такой же случай - вы

Виною будете, когда в огонь

Не сразу кинусь я, а раньше справлюсь

И брошу, пусть горит!

Дайя

Избави боже!

Храмовник

Я милости прошу, чтоб вы отныне

Меня не знали. Также и с отцом

Ко мне не приставайте больше. Жид

Останется жидом. Я шваб нескладный.

А если образ девушки и жил

В моей душе, то уж давно исчез.

Дайя

Но ваш в ее душе еще не умер.

Храмовник

И что же? Дальше что?

Дайя

Кто знает!

Ведь люди не всегда бывают тем,

Чем кажутся.

Храмовник

Но уж едва ли лучше.

(Идет.)

Дайя

Постойте же! Куда вы так спешите?

Храмовник

Я здесь люблю гулять; не заставляйте

Меня возненавидеть эти пальмы.

Дайя

Ну и ступай, ступай, медведь немецкий!

Гуляй себе, где хочешь!.. Ну а я

Твой след уже теперь не потеряю.

(Следует за ним издали.)

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Явление первое

Сцена представляет дворец султана.

Саладин и Зитта играют в шахматы.

Зитта

Ну, Саладин! Очнись! Как ты играешь?

Саладин

Уж будто бы так плохо? Вот не думал!

Зитта

Не плохо для меня. И то едва ли.

Возьми свой ход назад.

Саладин

Но почему?

Зитта

Коня открыл.

Саладин

Да, верно. Вот!

Зитта

Тогда

Я вилку делаю.

Саладин

И это верно.

Ну, шах!

Зитта

Что пользы? Продвигаюсь дальше.

Ты - в том же положении опять.

Саладин

Мне из тисков не выбраться без жертвы.

Конь твой, возьми.

Зитта

Зачем? Иду вперед.

Саладин

Подарок твой - расчет. Тебе дороже

Позиция, чем конь.

Зитта

Возможно, так.

Саладин

Ты без хозяина считала! Ну-ка,

Не ожидала этого? Признайся!

Зитта

Никак не ожидала, чтоб помехой

Была тебе твоя же королева.

Саладин

Моя же королева?

Зитта

Я уж вижу:

Возьму свою я тысячу динаров

И ни монетки больше!

Саладин

Как же так?

Зитта

Хитри еще! А кто, со мной играя,

Старается нарочно проиграть?

Но этому нисколько я не рада.

Не говоря уже о том, что так

Играть совсем невесело, но разве,

Когда я и проигрывала даже,

В потере оставалась я? Бывало ль,

Чтоб ты, мне в утешение, с избытком

Не возвращал проигранного мной?

Саладин

Эге! Смотри: когда тебе случалось

Проигрывать, сестрица, не нарочно ль

Проигрывала ты?

Зитта

По крайней мере,

Любезный братец мой, виною ты,

Что только из-за щедрости твоей

Я все еще играть не научилась.

Саладин

Мы отвлеклись, однако, от игры.

Кончай!

Зитта

Ты не меняешь? Ну, так - шах!

И шах двойной!

Саладин

Вот это прозевал я.

Пропала королева!

Зитта

Но пропала

Она и без того. Взгляни...

Саладин

Нет, нет!

Бери ее! С фигурою мне этой

Ужасно не везет.

Зитта

И только с ней?

Саладин

Прочь! Прочь! Невелика потеря. Видишь,

Защищено попрежнему.

Зитта

Я знаю,

Как надо обращаться с королевой:

Мой брат меня учил тому не раз.

(Оставляет королеву на месте.)

Саладин

Бери иль не бери ее, как хочешь;

Но для меня она не существует.

Зитта

Зачем мне брать? Шах! Шах!

Саладин

Ну, дальше!

Зитта

Шах!

И шах!.. И шах!

Саладин

И мат!

Зитта

Да нет - пока что.

Конем еще ты заслониться можешь

Иль что-нибудь иное сделать. Впрочем,

Как ни пойди...

Саладин

Конец!.. Я проиграл,

И платит Аль-Гафи. Позвать его!..


Еще от автора Готхольд-Эфраим Лессинг
Эмилия Галотти

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лаокоон, или О границах живописи и поэзии

В серии «Классика в вузе» публикуются произведения, вошедшие в учебные программы по литературе университетов, академий и институтов. Большинство из этих произведений сложно найти не только в книжных магазинах и библиотеках, но и в электронном формате.Готхольд Лессинг (1729 – 1781) – поэт, критик, основоположник немецкой классической литературы, автор знаменитого трактата об эстетических принципах «Лаокоон, или О границах живописи и поэзии». В «Лаокооне» сравниваются два вида искусства: живопись и поэзия – на примере скульптуры Лаокоона, изображенного Садолетом, и Лаокоона, показанного Вергилием.


Басни в прозе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Материалы к 'Фаусту'

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Минна фон Барнхельм, или Солдатское счастье

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Драмы. Басни в прозе

В издание вошли драмы "Мисс Сара Сампсон", "Филот", "Минна фон Барнхельм", "Эмилия Галотти", "Натан Мудрый" и басни в прозе.Перевод с немецкого Наталии Ман, П. Мелковой, Н. Вильмонта и А. Исаевой.Вступительная статья и составление Н. Вильмонта.Примечания А. Подольского.Иллюстрации В. Носкова.