Настоящий формидабль. Часть 1 - [5]

— Прекрасно! Значит, у нее все в порядке с деньгами. Бери аванс!..

Мама снова вздохнула.

— Госпожа Супрункова известна на весь город своим вздорным характером. — пояснила мама. — Я точно знаю, что за ее заказ уже брались два очень известных мастера, и оба были вынуждены отказаться.

— Почему?..

— Ну, очень трудно угодить человеку, который сам не знает, чего хочет. К тому же эта ее дочь ничуть не лучше мамы. Фифа малолетняя!.. Фу–ты, ну–ты, лапки гнуты!..

— И что, ты не поедешь?..

— Да надо бы ехать… Я имела глупость пообещать, что буду у них не позже, чем через час. Выпускной утренник у дочери на носу, а платья, как я понимаю, у них еще нет. Покупать готовое им, видите ли, не хочется! Они же не такие, как все!.. И им надо, чтобы у них было что–то совсем особенное!..

— Ну, все равно съезди, вдруг получится! — посоветовал я. — Мысленно я буду с тобой!..

— Почему только мысленно? — заявила мама. — Ты и так будешь со мной. И переодеваться не нужно!..

— Мам, ты что?.. — удивился я. — Что они подумают?..

— Да мне все равно, что они подумают! Для них начинал шить платье сам Федор Петрович Кузьмин, мастер с сорокалетним стажем, к нему до сих пор со всей страны приезжают учиться, а Супрункова ему нахамила, и даже не заметила этого!.. Федор Петрович наотрез отказался продолжать. Тогда мадам Супрункова обратилась к Жанне Забелиной, я тебе про нее рассказывала. Жанночка просто прелесть! У нее такая богатая фантазия!.. Она разработала для них совершенно поразительную модель, а Супрункова придралась к «сумбурной композиции», как она заявила! Смотри–ка ты, искусствовед ходячий!..

Я рассмеялся.

«Искусствовед ходячий» звучало непонятно, но очень смешно.

— И Жанна тоже отказала им. И даже вернула аванс. Так что поехали, никакого заказа мы там не получим, но хоть развеемся слегка! — заявила мама с каким–то хищным выражением лица. — И дай–ка я тебе твой макияж… в смысле грим поправлю!.. И надо, пожалуй, немного подкрасить и губки, для пущего эффекта…

Потрудившись над моим лицом несколько минут, мама подвела меня к зеркалу.

— Ну, глянь, как тебе?..

Я глянул.

И чуть не упал от изумления!..

Буквально несколькими штрихами мама сумела и еще более подчеркнуть проказливый характер Мишель. Мое лицо теперь было сама невинность, и в то же время чувствовалось, что в этом болоте такие черти водятся!..

Я похлопал своему отражению глазками и сделал свои яркие губки бантиком.

— Да, мадам! Ах, мадам! Нет, мадам! — произнес я пискливым голоском Мишель и завершил эту маленькую репетицию изящным реверансом.

Мама так и закатилась со смеху!

— Нет, это действительно формидабль! И как это тебе удается, я поражаюсь! — сказала она.

— Нет, это тебе удалось сделать мне потрясный грим! — сказал я.

— Значит, у нас с тобой получился прекрасный тандем!.. — заявила мама.

4

К счастью, нам не было нужды ехать общественным транспортом. У нас есть машина, маленькая «япошка», которую мама водит очень лихо.

Вот в кого у меня повышенная реакция!..

Супрунковы жили в недавно отстроенном многоэтажном доме с охраной.

Мы вошли в просторный холл, и мама сказала:

— Меня зовут Татьяна Ивановна Студеницына. Мы договорились о встрече с мадам Супрунковой.

Охранник, суровый дядька под два метра ростом, позвонил по внутреннему телефону:

— Зинаида Иосифовна?.. Тут к вам госпожа Студеницына. Пусть войдет?.. Хорошо.

Мы поднялись на самый последний этаж здания на скоростном лифте.

Квартира Супрунковых была огромная, и очень стильно оформленная. Надо полагать, тут поработал очень хороший дизайнер.

«Интересно, — подумал я. — Ему они тоже хамили?.. Или обошлось без этого?..»

В просторной прихожей нас ожидали мама и дочь Супрунковы. У них обеих было довольно капризное выражение лиц. Зинаида Иосифовна была, по всей видимости, ненамного старше моей мамы, а ее дочь была и вообще моя ровесница. И даже моего роста. Старшая Супрункова была одета в роскошный халат с драконами, а младшая — в яркий топик и шорты.

— Это Анжела. — представила свою дочь мадам Супрункова. — Скоро у нее выпускной утренник…

— Не утренник, а бал!.. — быстро вмешалась Анжела.

— Выпускной бал… — поправилась мадам Супрункова. — Она видите ли, заканчивает начальную школу, и мы бы хотели сшить Анжеле праздничное платье для этого ут… то есть бала. Но для Анжелы мне бы хотелось чего–нибудь особенного!.. Она, видите ли, у меня совсем особенный ребенок!..

При этих словах Анжела задрала нос.

— Все дети особенные. — спокойно ответила на это мама. — Вот, например, взгляните на моего сына!..

— Сына?!.. — дуэтом воскликнули Супрунковы. — А мы думали…

— Да, сына. — повторила мама. — А что?..

— В общем, ничего… Но… Он у вас всегда носит платья?… — с вытянувшимся лицом пробормотала старшая Супрункова. А младшая так вытаращила глаза, что я даже испугался за нее!..

— Нет, только сегодня начал!.. — невозмутимо ответила мама. — С сегодняшнего дня он работает со мной моделью!..

Лица у Супрунковых вытянулись еще сильнее, и они так красноречиво переглянулись, что я еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

При этом я старался сохранять на своем лице умильно–невозмутимое выражение.

Для усиления эффекта я даже как бы от смущения затеребил подол своего платья.