Настоящий джентльмен - [16]

– Значит, ты полагаешь, что моя мать была не замужем, иначе не бросила бы меня, несмотря на то что я не дочь ее мужа, – заключила девушка.

– Ты всегда легко схватывала суть вещей, – заметил Джулиан, устало улыбнувшись.

У Сэм голова пошла кругом. Она испытывала то удивление, то радость, то огорчение, но главное – обиду. Кто бы и где бы ни была ее настоящая мать, факт оставался фактом: ее бросили оба родителя – отец и мать. Едва сдерживая слезы, девушка пожала плечами:

– Но теперь уже не имеет значения, была она замужем или нет?

– Во всяком случае, у нас появился хоть какой-то ключ к разгадке. Попытаемся узнать, основаны ли дневниковые записи миссис Дарлингтон на реальном факте. Попробуем выяснить, кто твоя мать.

– Зачем? Разве нельзя оставить все как есть?

– Это невозможно, Сэм.

– Невозможно?

– Мы должны выяснить, кто она.

– Не понимаю. Зачем? – рассмеялась Сэм.

– Чтобы по неведению случайно не выдать тебя замуж за… твоего брата!

– Понятно, – протянула Саманта, осознав наконец, насколько запутанной оказалась ситуация.

– Да, – продолжил Джулиан, – можно жениться на кузине, но родные братья и сестры не могут вступать в брак. Близкородственные браки имеют определенные ограничения… даже в Англии.

– Но я могу избежать этого… – Сэм замолчала и наморщила нос, – близкородственного брака, если выйду замуж за американца.

– Ничего подобного ты не сделаешь, Саманта! – воскликнул Джулиан, изумив Саманту неожиданной пылкостью тона. – Я выясню, кто твоя мать, чего бы мне это ни стоило!

– Каким образом, Джулиан? – удивилась Нэн.

– Вряд ли найдется женщина, готовая сознаться, что бросила своего ребенка, – взволнованно возразила Присс.

– У меня есть план, – признался Джулиан.

– Ты, видимо, не собираешься поделиться им с нами? – грустно заметила Сэм.

– Ты права, – согласился он. – В этом деле главное – осторожность. – Сэм открыла было рот, чтобы возразить, но Джулиан жестом остановил ее. – И не вздумай спорить со мной, сорванец. Бальный сезон только начался. И я не хочу, чтобы ты забивала себе голову тем, что узнала сегодня.

– Но как я могу…

– Как только мне станет что-либо известно, непременно поделюсь с тобой. А пока получай от жизни удовольствие. Нам с тобой пришлось как следует потрудиться, чтобы твой выход в общество прошел блестяще, и я не позволю свести на нет наши усилия, сделав тебя невольной участницей скандала.

Сэм промолчала, но по ее упрямо сжатым губам Джулиан понял, что она не собирается сидеть сложа руки и примет деятельное участие в выяснении личности своей матери. И упрекнуть ее в этом он просто не вправе. На ее месте он поступил бы точно так же, хотя вряд ли у него нашлось бы столько сил и мужества, как у Саманты.

Искоса взглянув на девушку, Джулиан увидел в ее глазах слезы, а губы она крепко сжала, чтобы не видно было, как они дрожат. Маркиза захлестнула волна жалости и нежной любви к этому юному созданию, которое он хотел видеть счастливым, но судьба то и дело устраивала ему козни.

– Пойду переоденусь для прогулки в Гайд-парке, – промолвила наконец девушка померкнувшим голосом.

– Думаешь, в таком состоянии это разумно, моя дорогая? – спросила Нэн, опустившись на диван рядом с племянницей.

– Вся эта кутерьма не могла не утомить тебя, – предположила Присс, разводя руками.

– Прогулка в карете ей не повредит. Напротив, позволит развеяться, – заметил Джулиан. – Но сейчас всего два часа. У нее более чем достаточно времени для отдыха.

– Мне не нужен отдых, – упрямо произнесла Сэм и встала. Но у нее все поплыло перед глазами, и она вынуждена была опуститься на диван. Джулиан проворно подхватил ее за талию. – Похоже, я и впрямь немного устала, – согласилась она, слабо улыбнувшись.

– Ты только что перенесла настоящий удар, дорогая, – пробурчала Нэн и погладила воспитанницу по руке. – Может, отнесете ее наверх, Джулиан? – обратилась она к маркизу.

Джулиан был готов повиноваться, но подумал, что Сэм с ее неуемным стремлением к независимости вряд ли на это согласится. Сэм выжидательно подняла на него свои голубые, чистые, как летнее небо, глаза. Обычно маркизу не составляло труда угадать, какие мысли бродят в ее голове, но сейчас он терялся в догадках.

– Ну, сорванец? – Джулиан вопросительно вскинул брови. – Отнести тебя или сама поднимешься по лестнице?

– Отнеси меня, Джулиан, – едва слышно пролепетала девушка. – Отнеси меня в спальню.

Эта просьба удивила маркиза. В своей жизни он бессчетное число раз относил женщин в спальни, но не столь бескорыстно. Еще ни разу не доводилось ему спасать представительниц прекрасного пола от обморока на ступеньках и падения с лестницы. Всякий раз, как он брал женщину на руки, для него начиналась увертюра древней, как у Адама и Евы, любовной игры, завершавшейся обычно за закрытыми дверями в постели. Вероятно, по этой причине невинная просьба воспитанницы застала его врасплох и вызвала некоторое смущение.

– Джулиан? – услышал он голос Нэн. – Что стряслось?

– Ничего, – отозвался маркиз, чувствуя себя почему-то ужасно неловко. – Э-э… ты готова, Сэм?

– Отнесите девушку наверх, Джулиан, – приказала Присс, – а мы с Нэн тем временем распорядимся, чтобы ей принесли обед в спальню, и заварим для нее лечебный чай. Увидимся наверху.