Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - [80]
Наконец, я нашел такой, но его нужно заново покрыть позолотой. Архиепископ сказал, что я могу одолжить крест для церемонии, но я не хотел. Мне пришлось одалживать посох, так как я еще не заказал его. Я не знаю точно, какой нужен. Они обычно сделаны из дерева, но, будучи достаточно длинными (около пяти футов), они иногда складываются, и, судя по рассказам братии, место сгиба часто изнашивается и посох становится бесполезным. Поэтому я подумываю о том, чтобы приобрести металлический, который можно скручивать и раскручивать, что очень удобно в путешествиях. В приготовлениях прошли две недели, и я наконец был утвержден 3 марта (нов. стиля), около месяца назад. Эта церемония практически включена в Евхаристический канон, сразу после малого выхода с Евангелием. Священник, которого ведут диаконы, должен вернуться в алтарь, чтобы поклониться, и потом возвращается в центр церкви трижды поклониться архиепископу и потом подходит к нему и целует ему руку. Затем священника благословляют, и архиепископ возлагает на него руки, произнося тайные молитвы о даровании Св. Духа. Это делается при каждом посвящении — в диаконы, в священники и т. д. После этого епитрахиль снимается, и вручается „палица“ (облачение, представляющее собой плат, носимый на правом бедре, то есть „набедренник“). Это означает, что вначале архиепископ благословляет палицу, затем священник должен приложиться к ней (поцеловать крест наверху) и поцеловать руку, которая ее дает (это неизменное правило в Православной Церкви). Потом снова надевается епитрахиль, а после — нагрудный крест и палица, что является частью церемонии. Затем новый игумен занимает свое место среди других игуменов. У нас их трое в нашем благочинии (епархии). После окончания литургии архиепископ, одетый в мантию, а это великолепная мантия из розового шелка с тремя широкими белыми лентами и красной линией по центру, с бархатными полосами, вышитыми золотом на шее… с длинным шлейфом сзади, идет к людям; и новый игумен, тоже одетый в мантию и рясу (епископ тоже в рясе), которые сходны по форме, но абсолютно черные, без всяких украшений, идет по церкви и становится лицом к епископу. Епископ потом произносит „слово“ — т. е. он дает наставление, которое было уже пятым для меня в церкви. Но этот случай отличался от предыдущих тем, что на наставления можно и должно дать ответ. Это было большим испытанием, хотя все было приготовлено заранее, и я читал отпечатанный текст. Я всегда волнуюсь, когда приходится выступать на публике, даже если все складывается хорошо, ну а в этом случае можешь себе представить, каково мне было говорить по-русски (хотя я привык читать свои части службы на церковнославянском). Когда обмен речами закончился, архиепископ благословил народ и освободил место для меня, и я должен был благословить народ в свою очередь. Практически каждый в церкви подходит под благословение, что никогда не практикуется в Англиканской Церкви. Я стоял с посохом в левой руке и осенял крестным знамением каждого подходящего, говоря одну и ту же фразу: „Во имя Отца и Сына и Святого Духа“, после чего подходящий целовал мне руку. Это заняло более получаса, так как в церкви было несколько сотен людей. Как и большинство других церемоний, эта закончилась „чашкой чая“ в покоях архиепископа.
На сегодняшний день мы преодолели первую половину Великого поста, который является „тяжелым“ временем, как говорят русские, и службы более длинные, сложные и разнообразные. Теперь по средам и пятницам мы служим литургию Преждеосвященных Даров, а по воскресеньям литургию св. Василия Великого. По утрам в другие дни молятся коленопреклоненно, и вечерами проходят длинные службы, так называемые всенощные. В старых монастырях они начинаются вечером и заканчиваются утром вместе с литургией. А то, что мы делаем сейчас, просто странно: мы благодарим Бога („Слава Тебе, показавшему нам свет!“) за то, что солнце взошло, хотя оно еще и не садилось.
3 Апреля, 1935. Страница 5.
Я должен заканчивать это длинное письмо. Я нахожу, что качество постной еды начинает сказываться положительно, она не такая калорийная (но дает сил). Конечно, пост очень строгий, — нельзя есть мясо, рыбу, яйца, масло, молоко, сыр. А теперь подумай, что ты любишь, кроме перечисленного.
Мне следовало бы сказать вначале: мне ужасно жаль, что у тебя проблема с глазами из-за занесенной инфекции. Испробовала ли ты святые средства: причастие, помазание. У меня сместились спинные позвонки, и это стало доставлять мне большие неудобства перед отъездом из Шанхая и приездом сюда. Вся область позвоночника была опухшей, воспаленной и красной. Я ходил к костоправу в Шанхае, он обнял меня, пытаясь поставить на место позвонки, находящиеся под теми, что причиняли боль. Он объяснил, что считает опасным прикасаться непосредственно к больным местам, у меня, очевидно, туберкулез. Постепенно я почувствовал облегчение, но прибыв сюда, я решил лечиться сам. Во-первых, я регулярно делал гимнастику (по имеющейся у меня книге) и вскоре достиг того, что смог выполнять почти все упражнения; и почти каждый день я причащался. А сейчас я могу лишь сказать, что мне намного легче. Опухоль на позвонках прошла, и краснота исчезла, и сейчас у меня редко бывают боли в этой области. Попытайся использовать то же средство!
