Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - [65]
«Он в переплете, покрытом стального цвета шелком. Все записи в нем сделаны собственноручно Наследником Цесаревичем. Они начинаются с 11/24 марта 1917 года и кончаются записью под датой 9 ноября 1917 года: „Весь день прошел как вчера и так же скучно“».
На первой незанумерованной странице дневника рукою Государыни Императрицы написано: «Всея твари Создателю времена и лета по Своей Власти положивый благослови венец лета благости Твоей, Господи, сохраняя в мире Императора и спаси ны». Сверху этой надписи — изображение креста.
На другой внутренней странице также рукою Государыни Императрицы написано: «Дорогому Алексею от Мамы. Царское Село» (Соколов Н. А.Убийство Царской Семьи. М., 1998. С. 256–257).
Но самым драматичным был вид предметов, собранных в нескольких милях от Исетского озера, у шахты в урочище «Четыре Брата» на площадке с глинистой почвой — она образовалась, когда шахту разрабатывали и выкидывали из нее глину. Покрытый бороздами грунт, открытая шахта и вода, наполняющая заброшенные выработки — вот что предстало взорам очевидцев. Летним днем вместе с Н. А. Соколовым, Робертом Уилтоном[260] и остальными Гиббс стоял здесь в подпоясанном пальто и матерчатой кепке, думая о том, что тогда происходило на этом месте во мраке, освещенном пламенем погребальных костров.
Шахта долгое время была заброшена. После расстрела Царской Семьи и отступления большевиков из Екатеринбурга были сделаны первые находки. Крестьяне из маленькой деревушки Коптяки, желая узнать, что красноармейцы делали в березовом лесу и почему никому не разрешалось туда входить, обнаружили рядом с шахтой остатки кострища. Вокруг были разбросаны мелкие предметы: части корсетов, застежки для подвязок, обрывков обуви, крючки, петли, кнопки от костюмов и крест с зелеными камнями (нагрудный крест из платины с изумрудами, принадлежавший Императрице). Позже офицеры, приехавшие на это место, нашли в земле дорогой бриллиант[261]. Жильяр, дававший показания при первом расследовании, полагал, что он был замаскирован под пуговицу и пришит к платью одной из Великих Княжон, Ольги или Татьяны.
Со дня расстрела прошло несколько месяцев, и следователь Соколов должен был использовать все свои научные знания и дедуктивные способности, чтобы восстановить картину событий после расстрела Царской Семьи. Тела были перенесены в темноте. Там, на глиняной площадке у шахты, они были раздеты, безжалостно расчленены и сожжены на двух кострах — один был разведен рядом с шахтой, другой — у березы, а затем растворены серной кислотой[262]. Несгоревшие предметы, пепел и все, что осталось от тел, были сброшены в шахту. Лед на дне шахты раскололи, и когда все погрузилось под воду, был опущен и закреплен настил. Прямо под настилом помощники Соколова нашли труп маленькой собачки, сохранившийся за счет низкой температуры. У нее была сломана правая передняя лапа и пробит череп. Гиббс опознал ее, и 27 июня 1919 года Соколов поместил это заявление в деле:
«Сидней Иванович Гиббс, 40 лет [ему было 43], подданный Великобритании, в настоящее время состою секретарем Английской дипломатической миссии.
У Анастасии Николаевны была маленькая собачка какой-то японской породы. Это была очень маленькая собачка с длинной шерстью. Окрас ее был черно-рыжий. Черная шерсть была у нее на верхних частях ее тела, рыжеватая шерсть — на нижних частях. Хвостик ее был длинный и имел длинную шерсть. Ушки были у нее длинные. Ее отличительные приметы были вот какие: у нее были большие круглые глаза, зубы ее были обнажены и постоянно виднелись, язык у нее был длинный и висел изо рта, не помню, на какую сторону. Пола ее я не помню. Кличка ее была „Джемми“. Такие собачки очень маленькие, и их часто носят на руках. Принадлежала она Анастасии Николаевне, любили эту собачку все Они, а в особенности Императрица.
Я сегодня видел собачку у шахты. Я утверждаю, что эта собачка, которую я видел у шахты, и есть Джемми. Я обратил внимание и на ее шерсть, и на форму глазных впадин, и на зубы ее. Это, безусловно, она. Показание мое мне прочитано.
С. И. Гиббс.
Судебный следователь Н. Соколов» (Росс Н.Гибель Царской Семьи. Ф./М., 1987. С. 378–379).
Когда были собраны все предметы, найденные в ходе двух расследований, в особенности после неустанного просеивания земли вокруг шахты, осуществленного Соколовым[263], следствие получило неоспоримые доказательства. Так (помимо многого другого), пряжка на ремень, брошенная в сильное пламя, очевидно, принадлежала бывшему Царю[264], а другая, медная, хорошей работы, с изображением Императорского герба, — Цесаревичу[265]. В списке находок также значились: парные пряжки с камнями от туфель одной из Великих Княжон;[266] серьга Александры Федоровны из платины и золота, инкрустированная жемчугом[267], юбилейный значок Уланского Ее Величества полка с сапфирами и бриллиантами, который Императрица носила на запястье[268], и кусочки материи, обожженные, разорванные или отрезанные, — все от одежды Государыни и Великих Княжон[269]. Кроме того, были найдены куски обгорелого сукна от шинели Цесаревича и кусочек материи от вещевого мешка Наследника. В карманном футляре, принадлежавшем Николаю Александровичу, хранился портрет Императрицы
