Наставник - [9]

«Бот она где, твоя ахиллесова пята, голубчик!» — подумал Александр Кузьмич.

— Ну, об этом в другой раз, — сказал он и потянул к себе дневник Гагарина, лежавший на краю стола. — Пятерку ставлю. Но вскоре опять спрошу, будь наготове. А третий закон механики вы все к следующему разу хорошенько проштудируйте!

Идя по коридору, Александр Кузьмич тихонько посмеивался про себя. Когда уходил из класса, он заметил, как Мятликов с радостным лицом быстро подошел к Гагарину:

— Занимался, значит? А я, признаться, мало надеялся…

Почему-то густо покраснев, Гагарин неопределенно махнул рукой и выскочил из класса.

* * *

После обеда в этот день Саша пошел в районную библиотеку и долго простоял там в очереди, а вернувшись домой, застал в столовой на полу железную дорогу.

Тема, Вася и соседский Гена сидели на корточках, а перед ними бегал довольно большой, еще совсем новый паровоз.

— Чух-чух-чух! — приговаривал Вася. — Ш-ш-ш! Пары развивает.

— Маневровый это! — объяснил Гена Саше. — Жаль, вагончиков нет, а то бы прицепили. Полный состав был бы.

— С вагончиками мог бы и не поехать, — сказал Саша. — Гагарин, ты сегодня здорово по физике отвечал.

— Здо-о-рово! — презрительно протянул Тема. — Да я эту пятерку все равно как стащил. Или в лотерею выиграл.

Паровоз замедлил ход и остановился.

— Еще, еще! — закричал Вася, двумя руками хватая игрушку и протягивая ее Теме. Тот повертел в боку паровоза ключиком. Опять застучали по полу колеса.

— Как это так «стащил», «в лотерею выиграл»? Тебе и не подсказывал никто.

— А так, что я третий закон Ньютона ни черта не понимаю. Звонок спас!

— Вот оно что-о! Значит, ты все-таки не все выучил, как я тебе велел?

— Значит, значит, пристяжная скажет, а коренная не везет!

Геня и Вася захохотали. Саша нахмурился.

— А чего ты, собственно, не понимаешь?

— Ничего не понимаю. Глупость какая-то, а не закон, — беспечно улыбаясь, сказал Тема. — Действия двух тел всегда равны… Откуда они равны? Чепуха! — Тема поймал паровоз, замедливший ход, снова его завел и пустил на пол.

— Дайте-ка мне паровоз! — строго сказал Саша.

Улыбка сбежала с Теминого лица. Он с испугом снизу вверх поглядел на Сашу и расставил руки над бегающим паровозом.

— Какое ты имеешь право? — закричал он сердито. — Пятерка была? Была! Ну и все!

— Так ведь стащенная, — улыбнулся Саша и протянул руку к паровозу.

— Пошел ты к черту! — Тема плечом оттолкнул его руку.

— Вася, подай мне паровоз! — приказал Саша и зачем-то вытащил из кармана веревочку.

Притихшие ребята с недоумением поглядывали на старших мальчиков. Когда Саша говорил таким тоном, Вася не мог ослушаться: он подхватил паровоз и подал его брату.

— Ну, знаешь, это… — весь красный, дрожащим голосом проговорил Тема, поднимаясь с пола.

— Да погоди ты! — Саша быстро обвязал паровоз веревочкой и взял ее за конец. Паровоз, покачиваясь, повис в воздухе. — Гляди сюда! Может паровоз ехать, двигаться?

— Поставь на пол, тогда поедет, — сказал Вася.

— Видишь, Вася и то понимает. Чтобы паровоз двигался, он должен соприкасаться с полом. А почему? По третьему закону механики. Колеса паровоза отталкивают пол, а пол с такой же силой — именно с такой же! — отталкивает колеса. Действующие силы всегда равны, но масса тел разная, поэтому и ускорение, получаемое телами, разное…

Саша пустился в пространные объяснения. Увлекшись, встал на колени и прямо на полу кусочком мела, отыскавшимся в кармане, писал формулы.

— А Сегнерово колесо на чем основано? — спрашивал он, в упор глядя на Тему. — А гребной винт? А реактивное оружие? Чудак ты! Неужели ты о Циолковском ничего не читал?

Тема, Геня и Вася внимательно слушали, и у всех троих были одинаково приоткрыты рты.

— О Циолковском я… слышал, конечно. За кого ты меня считаешь? — Тема улыбнулся виновато и немножко растерянно. — А ведь я теперь понимаю… кажется. — Он подумал. — Да нет, верно! Все понимаю. А, Сашка? Но как ты ловко этот пример с паровозом придумал!

— Я, что ли, его придумал? — Саша пожал плечами. — В физике у нас написано.

— Как? — опешил Тема. — В нашем учебнике физики? Про паровоз?

Он был так изумлен, что Саша расхохотался.

— Конечно. Про этот самый.

— Почему же я этого не читал?

— Теперь я вижу, кто ты! — воскликнул Саша. — Дн! Да! Ты — Обломов. Это про тебя Гончаров написал: «Илья Ильич Обломов, когда учился в школе, дальше той строки, под которой учитель, задавая урок, проводил ногтем черту, не заглядывал». Ты переплюнул Обломова: до черты и то не дочитал.

* * *

Марина Васильевна раздавала табели с четвертными отметками.

— Один из наших учеников добился заметных успехов, — сказала она с удовольствием. — В начале четверти вы резко осуждали его на комсомольском собрании за лень, за безответственное отношение к ученью. Вы догадываетесь, о ком я говорю, не правда ли?

С такой искренней радостью учительница смотрела на Тему, что ему стало неловко. «А она здорово все время переживала за меня», — подумал он со смутным чувством признательности. Но как приятно, оказывается, слушать похвалы! Тема из скромности не глядел по сторонам, но, конечно, все-таки видел довольную улыбку на лице Верочки Кузиной.

— Только две тройки в табеле у Гагарина — по черчению и по анатомии, — говорила Марина Васильевна. — Остальные четверки. По физике, по географии и, как всегда, по истории — пять. А в первой четверти я Гагарину и на руки табель не дала, на родительском собрании вручила бабушке…