Наставление в христианской вере, т.3 - [4]

Поэтому, в частности, Он именуется светом миру (Ин 8:12), а в другом месте — путём, истиной и жизнью (Ин 14:6), ибо никто не приходит к Отцу, источнику жизни, иначе, как через Него, и никто, кроме Него, не знает Отца, и служение его в том, чтобы открыть Отца своим верным (Лк 10:22). В силу этого св. Павел заявляет, что ничего не полагает достойным знания, кроме Иисуса Христа (1 Кор 2:2), а в Деяниях апостолов он говорит, что радуется лишь тому, что познал веру в Иисуса Христа [Деян 20:21]. В другом месте апостол рассказывает об обращенном к нему призыве: «Я ...посылаю тебя [к язычникам]..., чтобы они ...верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освящёнными*» (Деян 26:17-18). Ещё он говорит, что слава Божия открывается нам в лице Иисуса Христа и что это есть зеркало, в котором нам дано всякое знание (2 Кор 4:6)**.

а Ср.: «Они [сорбоннские софисты) желают, чтобы мы ограничились моральными соображениями (как они выражаются), то есть некоторым мнением или точкой зрения, так что наша совесть будет постоянно находиться как бы в подвешенном состоянии». — Comment. II Corinth., XIII, 5. Ср. тж.: Фома Аквинский. Сумма теологии, II, 2, Q. I, art. 1. — Прим. франц. изд.

а9Кальвин считает недостаточной «так называемую историческую веру (то есть простое согласие с повествованием Евангелий) без живого чувства раскаяния и веры». — Comment. I Corinth., XI, 26. — Прим. франц. изд.

У Кальвина «со святыми».

**Синодальный перевод: «Бог... озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (так и в латинской версии).

Безусловно, вера обращена к единому Богу; но к этому следует добавить, что это означает веру в Иисуса Христа, которого Он послал7, ибо Бог был бы глубоко сокрыт от нас, если бы Сын не осветил нас его лучами. С этой целью Отец вложил в Него все блага, чтобы явить Себя миру в лице Иисуса Христа и тем самым дать нам истинный образ своей славы.

Как было сказано вышеа, к обретению Господа Иисуса нас может привести только Св. Дух; подобно этому, у нас должна быть убеждённость, что искать Отца можно только в этом образе. Св. Августин весьма проницательно замечает, что взрастить в себе подлинную веру мы можем, только зная, куда и каким путём мы должны идти. И он сразу же заключает, что путь, который хранит от любых заблуждений, — это познание Того, кто есть Бог и человек. Ибо мы стремимся к Богу, и человеческая природа Иисуса Христа ведёт нас к Немуь.

Впрочем, и слова св. Павла о нашей вере в Бога вовсе не противоречат тому, что он часто повторяет относительно веры, твёрдое основание которой — Иисус Христос. А св. Пётр блестяще объединяет ту и другую, провозглашая, что через Христа мы веруем в Бога (1 Пет 1:21).

2. В этом зле, как и во множестве других, повинны теологи Сорбонны, которые, насколько были в силах, покрыли Иисуса Христа словно завесой. А ведь если мы не смотрим прямо на Него, то лишь бесконечно блуждаем по лабиринтам. Помимо того, что своим путаным определением веры они соорудили лишь некое её фантастическое подобие, которое назвали «имплицитной», или «слепой» (enveloppйe) верой, — и это название отражает самое тёмное невежество, с которым только можно столкнуться, — они обманывают бедный простой народ и губят егос 8. Эта фантазия (если говорить прямо и открыто) не только умерщвляет истинную веру, но совершенно её истребляет. Разве вера заключается в том, чтобы, ничего не понимая, отдавать Церкви право определять её смысл? Конечно же, вера основывается не на неведении, а на знании, причём на знании не только о Боге, но и о его воле.

аГл. I, 4 настоящей книги.

ьАвгустин. О граде Божием, XI, 2 (MPL, XLI, 318).

сСм. в частности: Фома Аквинский. Сумма теологии, II, 2, Q. II, art. 5-8; Петр Ломбардский. Сентенции, III, dist. XXV, 1-4 (MPL, CXCII, 815-816).

Ибо мы получаем спасение не потому, что готовы принять за истину всё то, что постановит Церковь, или потому, что возлагаем на неё задачу ставить вопросы и узнавать ответы. Мы получаем его постольку, поскольку сами познаём, что Бог — наш благосклонный Отец, получаем вследствие примирения, совершившегося в Иисусе Христе, и вследствие того, что мы принимаем Его как данного нам ради праведности, освящения и жизни. Именно благодаря такому знанию, а не слепому подчинению ума непонятным вещам получаем мы доступ в Царство Небесное.

Апостол, сказавший, что «сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (Рим 10:10), вовсе не считает, что достаточно слепо веровать в то, чего не понимаешь. Наоборот, он требует чистого и ясного знания о доброте Бога, в каковой и заключена наша праведность.

3. Я, разумеется, вовсе не отрицаю, что мы ослеплены неведением, что множество вещей скрыто от нас до тех пор, пока мы не избавимся от смертного тела и не приблизимся к Богу. Относительно таких вещей я утверждаю, что для нас в высшей степени необходимо воздержаться от собственного суждения и направить нашу волю на единение с Церковью. Однако называть верой чистое невежество — сущее издевательство. Ибо вера зиждется на познании Бога и Христа (Ин 17:3), а не на почитании Церкви. И действительно, мы видим, к какой пропасти они подталкивают нас этой самой «импликацией», или сокрытостью. Несведущие люди принимают всё, что предлагают им от имени Церкви, без всякого различения — даже самые тяжкие заблуждения. Подобная опрометчивость, хотя она толкает прямо к гибели, считается простительной, даже если люди ни во что не верят с достаточной решимостью, — но лишь при условии, что такова вера Церкви9. Тем самым они как бы видят истину в заблуждении, свет — в ослеплении, знание — в невежестве.