Насмешка - [57]

Но уже спустя несколько мгновений вновь возвращается взором к той же ложе, потому что оттуда доносится девичий смех, удивительный в своих хрустальных переливах. Невольная улыбка скользит по губам Ландара Ренваля. Невозможно удержаться, настолько этот смех притягателен. Взгляд юноши останавливается на невзрачной лаиссе, но смех раздается вновь, и Ландар, наконец, видит вторую девицу, еще не достигшую брачного возраста.

Она сидит за спиной сестры, потому-то он не сразу заметил девушку. Первые несколько мгновений Ренваль не может оторвать от нее восхищенного взора, до того хороша юная лаисса. Теперь ее старшая сестра и вовсе кажется уродливой. Так же понятно, отчего девицу постарались сейчас спрятать. Ее красота делает лаиссу на выданье невидимкой. Зачем вообще взяли с собой? Хотя… Бойкий и задорный нрав маленькой красавицы чувствуется даже на расстоянии, должно быть, она всеобщая любимица.

- Ландар, - зовет его отец, - твой взор уже давно не отрывается от ложи Эскильдов. Это неприлично так открыто рассматривать благородную лаиссу. Она настолько привлекла тебя?

- О, да, - отвечает юный Ренваль, - прекраснейшее создание.

Наместник приближается к сыну и бросает взгляд в том же направлении. Он хмыкает и теперь смотрит на Ландара:

- Ежели она так понравилась тебе, то ее и возьмем тебе в жены.

- Судя по всему, она еще не достигла брачного возраста, - отвечает Ландар, сердясь на старшую сестру, вновь скрывшую младшую.

- Кто? Адиль Эскильд? – отец изумлен и вновь рассматривает старшую лаиссу, заметившую интерес двух высокородных мужчин. – Она на выданье.

Теперь изумлен Ландар, он поворачивается к отцу, но в это мгновение младшая встает с места, и наместник замечает ее.

- Анибэль Эскильд, - произносит он. – Прелестнейший бутон, обещающий распуститься в прекраснейший цветок. Сколько буйных голов она вскружит.

- Анибэль, - зачаровано повторяет Ландар. – Какое чудесное имя…

- Она? – отец теперь вновь смотрит на сына. – Ландар, сия лаисса достигнет брачного возраста лишь через четыре года. По указу Его Величества, уже год, как девы считаются готовыми к замужеству, лишь достигнув девятнадцати лет. Еще я взял вашу мать, когда она достигла шестнадцати, но король так любит свою дочь, что все более отодвигает сроки ее замужества. Надеюсь, что девятнадцать – это последняя черта, и принцессе не придется ждать замужества до глубокой старости.

- Так ей пятнадцать, - машинально повторяет юный Ренваль.

- Ты не можешь ждать еще четыре года…

- Могу, - твердо отвечает Ландар. – Четыре года – это пустяк, ничего не случится за четыре года.

- Через четыре года уже твоему брату нужно будет искать невесту, - ворчит наместник. – Жену нужно выбирать не по ее красоте. Старшая Эскильд имеет отличное сложение и обещает родить мужу здоровых сыновей. К тому же красавицы привлекают взоры других мужчин, они больше подвержены искушениям. Жена должна быть хозяйкой в твоем доме, а не его украшением. Мужчину украшают его доблесть, честь и сыновья, а женщина должна оставаться тенью славного мужа. Выбирай Адиль, она станет отличной женой…

Негромкий стон вырвал ласса Ренваля из забытья. Он открыл глаза и некоторое время пытался сообразить, где он находится. Наконец, наместник осознал, что постанывает Лиаль. Он мотнул головой, отгоняя сон-воспоминание, и сел. Ладонь мужчины легла на лоб супруги.

- Опять горит, - тихо произнес он, вставая с постели. – Что ж ты никак не очнешься?

Ландар откинул простынь, взгляд его скользнул по обнаженному телу девушки, рассматривая его. Ощущение, что он подглядывает в замочную скважину, заставило Ренваля поморщиться. Ему никак не удавалось назвать эту женщину своей. И дело было не в том, что он до сих пор не исполнил право мужа. Просто… Ощущение, что Лиаль, хоть и принадлежала ему, но была чужой, время от времени становилось настолько сильным, что Ландар начинал чувствовать себя вором. Словно он украл ее у кого-то, кто имел больше прав и на ее смех, и на ее нежные взгляды, и на это тело, кажется, не имевшее изъянов. Его плавные изгибы притягивали взор, но такое рассматривание Ландар посчитал постыдным и заставил себя отвернуться.

- Чушь какая, - недовольно фыркнул мужчина. – Украл… Было бы у кого красть. Ни жениха, ни возлюбленного, одни молодые идиоты с жаждой залезть под юбку желанной женщине. Может, еще и спас от постыдной слабости. – Наместник усмехнулся и обмакнул тряпку в таз с холодной водой, отчитав сам себя. – Молчи уже… спаситель.

Лиаль пробормотала что-то неясное, снова застонала и облизала сухие губы. Ландар присел рядом, протянул руку и убрал с лица супруги спутанные волосы. Затем погладил ее по щеке, провел большим пальцем по губам и вздохнул. Как же все выходило глупо. Хотел иметь то, что потерял, хотел сотворить себе супругу по собственным представлениями, хотел остаться с ней холоден и безразличен. А в результате, не может оставить в покое. То сходит с ума от ревности и желания удавить, то готов преданным щенком заглядывать в глаза, то наказывает за свою же слабость, а потом сидит подле нее, боясь, что Святые призовут лаиссу Ренваль… и эту лаиссу Ренваль.