Когда небо начало светлеть, он помог ей одеться. Нетвердыми шагами, притихшие и ошеломленные тем, что произошло, возвращались они к дому. Опьяненные. Одурманенные. Насытившиеся и дрожащие от переизбытка эмоций.
— Спи, — сказал Блейк, проводив ее до комнаты. — Спи столько, сколько нужно, сколько Люк позволит. Спокойной ночи.
Он наклонился и легко коснулся губами ее губ. А потом тихо ушел.
* * *
С сияющими глазами, утром Николь легко сбежала вниз с Люком на руках. Это было безумием и безрассудством — вверять себя человеку, которого едва знаешь, но она не сомневалась в Блейке. Нисколечко.
На столе была записка от Блейка, сообщающая, что он будет к ланчу. Поэтому она поиграла с Люком, а когда пришла миссис Картер, помогала ей делать открытый французский пирог до тех пор, пока повариха не выставила ее на свежий воздух.
— Если пойдете по тропинке к лесу, — хитро сказала она, — можете встретить Блейка, возвращающегося с фермы.
Николь рассмеялась.
— Вас не провести, верно?
Повариха хмыкнула.
— Я же не слепая. Поторапливайся, деточка. Иди!
Николь чмокнула сынишку и весело помахала на прощанье одобрительно улыбающейся поварихе. Жизнь здесь будет чудесной, подумала она, вся светясь от счастья.
Быть рядом с Блейком, не имеет значения где — это рай. Но здесь… Она радостно улыбнулась, понимая, какой серьезный шаг он сделал, предложив выйти за него. Он, должно быть, очень уверен в своих чувствах, мечтательно подумала она.
Замужество. Николь испустила длинный счастливый вздох. Никогда ни в ком она не была так уверена. Мечтая о будущем, она бесцельно брела по лесу, пока не наткнулась на маленькую хижину рядом с тропинкой. Заинтригованная, Николь открыла шаткую дверь и вошла внутрь. Почти в тот же момент она услышала громкий стук копыт снаружи и мужской голос, выкрикивающий что-то на непонятном языке. Стук копыт замедлился и прекратился.
Николь осторожно выглянула через не застекленное окно. И не поверила своим глазам.
Рядом с нервно приплясывающим Странником стоял мужчина с черными, как у Блейка, волосами, хотя у него они были длинными и схваченными на затылке тонкой черной лентой. Он был гораздо старше и худощавее, но так же пронзительно красив.
Сердце Николь заколотилось. К ее изумлению, мужчине удалось успокоить дикого, необузданного жеребца, пошептав ему что-то на ухо. И Странник ткнулся ему в шею и лицо, словно лаская.
Вскоре Николь услышала чьи-то шаги. И расслабилась, когда поняла, что это Блейк. Но приветственный крик замер у нее на губах при виде лица Блейка.
* * *
Блейк сразу все понял.
Отец.
Эмоции забурлили, подкатили к горлу, лишая способности говорить. Несколько секунд они просто стояли, замерев, и смотрели друг на друга.
Старший пришел в себя первым, почтительно склонив голову.
— Доброе утро, сэр, — произнес он низким, глубоким голосом. — Ваша лошадь? Прекрасное животное. Видно, испугался чего-то. Теперь с ним все в порядке.
— Джозеф, — проговорил Блейк хриплым, дрожащим голосом.
В его глазах стояли слезы.
Мужчина поднял голову. И Блейку показалось: он видит ответное сияние любви в отцовских глазах.
— Значит, ты знаешь, — мягко проговорил отец.
Блейк безмолвно кивнул. Шагнул в радушные отцовские объятия. Тихий сдавленный звук сорвался в его губ.
Несколько долгих мгновений они не размыкали объятия, словно боялись обнаружить, что это всего лишь сон.
— Отец! — прохрипел Блейк, справившись с комом в горле. — Ты вернулся!
— Ты не должен был меня увидеть, — спокойно сказал Джозеф.
— Я рад, что увидел, — хрипло проговорил Блейк.
— Я тоже. Хотя это создает проблемы. По правде говоря, я пришел повидать твою мать перед ее смертью.
— Ты опять собираешься исчезнуть? — вскричал Блейк, ни за что не желая снова потерять отца.
— Так надо.
Блейк закусил губу:
— Я хочу узнать тебя.
— Узнаешь. Для этого будет время. Она захочет видеть меня, как думаешь?
— Мама встретит тебя с распростертыми объятиями. Она все еще любит тебя, — мягко заверил Блейк.
Отец печально улыбнулся:
— Я так и думал. Она сказала, что я был всего лишь бурным увлечением, но я-то знал. Любовь ни с чем не спутаешь. Она стирает все остальное.
— Но… если ты все знал, почему оставил ее?
— Потому что, — тихо сказал Джозеф, — она этого хотела. А я готов был дать ей все, что в моих силах. Не было в моей жизни ничего тяжелее, — добавил он, — чем уйти от любимой женщины и своего не рожденного ребенка.
Двое мужчин улыбнулись друг другу, немного смущаясь силы собственных чувств.
— Ты цыган, — внезапно догадался Блейк. С этой догадкой пришло и понимание собственной неугомонной, свободолюбивой натуры.
— Ты не стыдишься? Многие стыдились бы, — сухо заметил отец.
— Я вижу человека, а не национальность.
Джозеф улыбнулся:
— Я уже давно отказался от бродяжничества. Стал ремесленником в деревне, где живу со своей матерью, братом и его семьей. Всегда сам зарабатывал себе на жизнь. Никогда никого не обманывал, не предавал. Всегда был предан своей семье по-своему, по-цыгански. В этом ты такой, как я. С примесью необузданности и страсти. Я вижу свет в твоих глазах.
Блейк почувствовал, что его тело расслабилось.
— Мне кажется, ты прав, — медленно проговорил он. — Теперь я знаю, почему нуждаюсь в ощущении свободы, почему ненавижу рутину.
