Наследницы - [4]

Открыв дверь своего пыльного офиса на Стрэнде и включив свет, Суэйн огляделся. Все было так же, как и час назад, когда он уходил. Детектив опустился на шаткое резное деревянное кресло, вытащил из кармана рубашки мятую пачку сигарет, сунул в рот сигарету и прикурил. Вдохнув в себя дым, Суэйн закашлялся.

— Начнем сначала, Суэйн, — сказал он сам себе, поднимая трубку телефона, и заказал разговор со своим старым другом Энрико Бастиани из римской полиции. Ожидая соединения, Суэйн стал изучать информацию, представленную ему лордом Маунтджоем.

По-видимому, Джордж Альберт Артур Маунтджой был молодым человеком в чине лейтенанта гвардии, когда унаследовал большую сумму денег от своей любящей тети Агаты. Не помня себя от радости, он оставил военную карьеру и немедленно отправился в Париж, чтобы жить так, как ему хочется.

Судя по фотографии, Джордж был высоким блондином с красивым лицом, большим любителем женщин и красивой жизни. Он как ураган пронесся по Европе, оставив за собой разбитые женские сердца, разгневанных родителей обольщенных им милашек и, по всей вероятности, парочку ребятишек. Вскоре отец лишил его наследства и отправил в Техас.

Два имени фигурировало в досье, которое отец Джорджа собрал на своего сына. Одно из них принадлежало итальянской женщине — Адриане Фиоралди. Второй была француженка по имени Мари-Франс д'Аранвиль. По Техасу не было никакой информации, так как никто ничего не слышал о Джордже Маунтджое с тех пор, как он туда уехал.

Зазвонил телефон, и Суэйн поспешно схватил трубку.

— Энрико, старина! — прокричал он, так как не доверял телефонам. — Это Джером Суэйн, твой старый коллега по Скотленд-Ярду. Да, да, у меня все хорошо, а у тебя? Я озадачу тебя, Энрико. У меня дело, с которым можешь справиться только ты, потому что женщина родом с твоей родины, Флоренции.

Суэйн рассказал Энрико историю лорда Маунтджоя и о его поисках незаконных отпрысков брата.

— Девушка, с которой у него предположительно была любовная связь, носит имя Адриана Фиоралди, — добавил детектив.

— Фиоралди — очень уважаемое имя в Тоскане, — ответил Энрико, явно недоумевая. — Сомневаюсь, чтобы девушка из такой семьи могла оступиться.

— Женщины — странные и загадочные существа, — мрачно заметил Суэйн. — Никогда не знаешь, чего от них ожидать. — Он вздохнул, как человек мира, хотя его собственная жизнь, связанная с любовью, ограничивалась спаниелем и его тридцатилетней женой — именно в таком порядке. — Вверяю это дело в твои надежные руки, Энрико, — продолжил Суэйн. — Арриведерчи, — добавил он, чувствуя себя космополитом, и повесил трубку на рычаг. Затем положил свои большие ноги в начищенных черных ботинках на письменный стол и вытряхнул последнюю сигарету из мятой пачки. Откинувшись в кресле, он затянулся, выпустил дым из ноздрей, закашлялся и с удовлетворенной улыбкой стал оглядывать свой маленький офис.

С того места, где сидел Суэйн, была видна дверь с выгравированной дощечкой «Суэйн и Маршалл. Частные детективы». Он решил, что два имени — это более солидно, чем одно. «Я поступил правильно», — думал Суэйн с удовлетворением. Все эти красивые женщины, обманывающие своих красивых мужей, и все эти богатые мужчины, обманывающие своих глупых жен. Все эти тайные отельные любовные свидания, подстроенные для того, чтобы получить развод, где лорд такой-то и такой-то был застукан в постели с шлюхой, которая определенно не была его женой. Его бизнес держался на высшем классе, но еще никогда у него не было такого выгодного дела, как в случае с Маунтджоем.

Ответ Бастиани пришел через несколько дней. «След ребенка Фиоралди-Маунтджоя ведет в Англию. Пожалуйста, позвони, чтобы обсудить», — говорилось в телеграмме.

Суэйн с трудом верил в свою удачу. Он снял трубку, вызвал телефонистку и попросил соединить его с Римом. Ему продолжало везти: его соединили через пятнадцать минут.

— Трудную же задачу ты мне задал, — пожаловался Энрико Бастиани, но в его голосе чувствовалось нескрываемое удовольствие. — Старые слуги семьи пока живы, — продолжил он, — хотя почти все члены семьи давно умерли, включая и Адриану. Но все слуги наотрез отказались говорить, даже за деньги, хотя, как ты знаешь, мои соотечественники за лиры продадут даже собственную мать. Адриана была замужем за Паоло Торлони, человеком богатым, имевшим обширные владения на Венето. У них была грандиозная свадьба, и о ней писали во всех газетах. Интересно вот что: газеты писали, что свадьба была отложена на год «из-за болезни невесты». Истинная природа этой болезни не упоминалась, но мы-то с тобой можем легко догадаться, на что она жаловалась. Потерпев неудачу в поместье Фиоралди, я решил поехать в Торлони, поместье мужа Адрианы, где она жила после замужества. Мне повезло, и я нашел старуху, которая была личной служанкой Адрианы. Она рассказала мне, что та была чудесной женщиной с мягким характером; единственное, что омрачало ее жизнь, — отсутствие детей. Служанка находила странным, что Адриана скрывала тайну от своего мужа. Тайну, которую она случайно открыла. В ее столике был потайной ящик. Служанка обнаружила его, когда вытирала пыль. Она случайно нажала на какую-то кнопку, и ящик выдвинулся. Внутри его была серебряная шкатулка, а в ней локон нежных волос. Это были волосы ребенка, Суэйн.