Наследие аграрного закона Тиберия Гракха. Земельный вопрос и политическая борьба в Риме 20-х гг. II в. до н.э. - [18]
Тот факт, что статус ager privatus vectigalisque встречается только в «африканской» части аграрного закона 111 г. до н. э.[151], заставляет усомниться в его универсальности[152]. Создание категории ager privatus vectigalisque могло быть связано прежде всего с аграрными проектами Гая Гракха. Данный статус был предусмотрен для земельных наделов в колонии
Юнонии, которая была выведена при его непосредственном участии. Кроме того, нам практически ничего не известно об италийских колониях Гая Гракха. Наличие подобного пункта в соответствующем аграрном законе, на мой взгляд, не стоит исключать. В пользу этой гипотезы свидетельствует то, что источники не упоминают о введении каких-либо специальных сборов в соответствии с lex Sempronia agraria Тиберия Гракха. Ни veteres possessors, ни облагодетельствованные последним малоимущие римляне ничего не должны были платить за свои участки. Согласно Плутарху, именно Гай Гракх осуществил данную меру[153]. Помимо этого, примечательно, что греческий автор сообщает о введении сборов в контексте своего рассказа о борьбе реформаторов против М. Ливия Друза Старшего. В указанном фрагменте речь идет не о деятельности III viri a.i.a., а скорее о законах, регулировавших правовые вопросы, связанные с выведением запланированных сенатом и гракханцами колоний. Все высказанные выше соображения не позволяют связать статус ager privatus vectigalisque с аграрным законом Тиберия Гракха.
По моему мнению, у нас есть весомые основания для признания гракханских земельных наделов неотчуждаемыми. В пользу этой точки зрения свидетельствуют как нарративные, так и эпиграфические источники. Lex Sempronia agraria Тиберия Гракха предоставлял малоимущим римским гражданам возможность владеть общественной землей, а не распоряжаться ею на правах частной собственности. Его главной целью являлось введение государственного контроля за ресурсами из фонда ager occupatorius в интересах социальной стабильности civitas. Лишь в 111 г. до н. э. гракханские земельные наделы приобретают статус частной собственности. Таким образом, итоги деятельности III viri a.i.a. следует искать в результатах ценза 110/109 г. до н. э. Проблема заключается в том, что наука не располагает его данными. Несколько иначе дело обстоит с категорией населения, обозначаемой в lex agraria 111 г. до н. э. как veteres possessores. После принятия закона, разрешавшего продажу их владений, размер недвижимого имущества многих из них должен был некоторым образом увеличиться. Данное обстоятельство теоретически могло повлиять на результаты следующей переписи населения, но это было возможно лишь в том случае, если под veteres possessores подразумевались римские пролетарии, которые тем самым достигали границы пятого имущественного класса. Впрочем, количество последних вряд ли было значительным. Изменение их статуса должно было быть зафиксировано при проведении ценза 120/119 г. до н. э., так как первый закон Аппиана был принят вскоре после убийства Гая Гракха. Это означает, что и veteres possessores не имеют никакого отношения к увеличению числа римских граждан по итогам переписи населения 125/124 г. до н. э. Кроме того, следует отметить, что предложенные варианты развития событий актуальны только в том случае, если при составлении итогового отчета цензоров учитывались только представители первых пяти имущественных классов, то есть assidui. Если же процедура ценза была открыта и для proletarii, как это предполагают Ю. Белох и П. Брант, то деятельность гракханской аграрной комиссии вообще не могла оказать никакого влияния на результаты переписей.
Представленная выше реконструкция отнюдь не противоречит классической модели, согласно которой главной целью аграрной реформы Тиберия Гракха являлось решение проблемы воинского набора посредством укрепления позиций мелкого землевладения. Тот факт, что римские граждане не учитывались при проведении ценза непосредственно после получения земельных участков, свидетельствует о «перспективной» направленности lex Sempronia agraria. Опыт аграрной программы первой половины II в. до н. э., когда ветераны и колонисты[154] получали наделы со статусом ager privatus, заставил реформаторов сделать определенные выводы. Данная форма решения аграрного вопроса не могла придать стабильности мелкому землевладению. Жители колоний нередко продавали полученные участки и возвращались в Рим, пополняя тем самым ряды городского плебса[155]. Подобное развитие событий во второй половине II в. до н. э., судя по всему, перестало быть редкостью. Участники программы должны были по замыслу автора (или авторов) lex Sempronia agraria закрепиться на новых местах жительства, создавая основу для стабильного развития Республики в будущем. Режим владения был призван способствовать осуществлению этой цели[156]. Нельзя исключать также и наличия в тексте закона 133 г. до н. э. пункта о возможном изменении правового статуса земельных участков по прошествии определенного промежутка времени, как это было в случае с
