Наши люди - [28]

что родители больше не живы. Которые побольше, девочка, мальчик те понимают, но которые

маленькие, играют, и все.

Они не боялись этих выстрелов?

Не боялись. Они не волновались и не понимали, что это уже кончено и навсегда ....

Не было ничего страшного. Матери вели детей. Была такая команда: ребенока

не оставляйть. Дайте соседка, пусть соседка ведет.. К яме приводили вместе.

Мало того, что стреляли солдаты, были поставлены пулеметы.

Что делали ночью после стрельбы?

Тот, кто делал это, видите, уже пел по ночам ... По-видимому, приносили самогон, частно

продававшийся на железнодорожной станции. Напьются и поют.

124

На исповедь ходили?

Церковь была в центре Минска, Белоруская, но католическая. В церковь ходили. Вся рота

шла и вооруженные. О, хороший был священник ...Игнатавичюс?

Кажется Исповедь была общая. 4-5 человек собираются, и исповелуются , за свои грехи. И

потом священник перекрестит, попросит помолиться, молишься. Вам не нужно было

говорить священнику в ухо.

Почему вы это сделали?

Мне кажется, что нет необходимости говорить об этом в ухо. Если я сделал жестокую

вещь, то мне этого не отпустят. Становись на колени, поцелуй землю и проси прощения у

Бога.

125

А вы кому нибудь рассказывали о том, что застрелили мужчину в Руденске?

Я сказал, когда пришел к своему исповеднику на отпуске в Дарбенай. Я сказал, что

застрелил одного человека, а сразу ли он умер или не умер, этого я не могу сказать

Но я больше не занимался такими делами.

И сегодня мне жаль.

Что сказал вам священник?

Он сказал: в такой юнности, и такой грех жесток, был, по-видимому, вынужден. Уже

не добровольно стал стрелять.Всё.

А рассказывали детям?

После войны рассказал. Знали дети. Я сказал, что был в такой армии, которая должна была

быть в таком месте, где они расстреливали людей еврейской национальности,

Я должен был быть там, и я должен был убить одного.

Скажи почему, отец, ты пошел в эту армию? Поскольку у меня не было дома, у меня не

было где жить, я должен был пойти в эту армию. Я специально не стрелял в евреев.

Литовские добровольцы - это батальон и все такое. Защита Литвы, а не такие дела. И если

правительство это сделало,то это правительство виновнее.

Когда вы охраняли евреев, думаете ли вы, что вас могут обратно взять к яме, стрелять

евреев.

Нет, никто не возьмет. Если вы откажетесь, вы уже будете приговорены к смертной казни

или

тюремное заключение, но не отправят стрелять. Потому что сами командиры не знают в

кого вы будете стрелять. Если вы вдруг повернетесь и выстрелите в командира?

Считаете ли вы, что те, кто стреляли, то стреляли добровольно?

Да, конечно, добровольцы. Заставь тебя. Ни одного не .заставили.

1988. апрель.

Юозас Алексинас родился в 1914 году и служил в армии независимымой Литвы, а затем в

батальоне А. Импулявичаса. Во время Советской оккупации

был профсоюзным секретарем.

Во время резни в Беларуси ему было 28 лет.

126

Юозас Алексинас: Служить в 1941 году из резерва призвал Кубилюнас.

Мне пришлось явиться в комендатуру. Сказали, чтобы сохранить внутренний порядок.

Полгода. Помогать немцам. Мы охраняли военнопленных на работах в торфянике.

Когда вы отправили из Литвы?

Когда, я не скажу, я знаю только что в осень, с сентября по конец октября или в начале

октября.

Отбыли в Минск. Не сказали, куда везут, только посадили в машины. Тогда первый и

последний раз я видел капитана батальона майора Импулявичуса, участвовал в прощании.

Как долго вы там пробыли?

В мае я растаял снег, и тогда сбежал.

Почему сбежали?

Я не хотел сражаться за немцев. Немца не были настоящими друзьями, мы были только их

инструментами. Хотя они нами не командовали, они просто ездили с нами. Мы не понимали

их языка, поэтому нами командовали наши офицеры. Гецевичюс - командир отряда,

командир роты Плунге. Из всех офицеров я знал , что только Гецевичюс хорошо владел

немецким языком, что у него всегда был общий язык с немцами. Приказания, которые мы

получали, передавал нам. Жили в Минске, не в казармах, но отдельными небольшими

группами, мы жили в комнатах.

127

Так вас возили по всей Беларуси?

Возили.

И в каких городах вас ставилии стрелять в евреев?

Во всех. Было много автомобилей, всем батальоном ездили в более крупном городе. Мы

ездили в ерытых немецких машинах. Никто не говорил нам, куда мы идем.

Местная полиция шла по квартирам и собирала евреев, гнала их на площадь.

Впоследствии, согласно списку, немцы оставляли для себя, кого было необходимо -

возможно, врачей или инженеров,

все остальные впадали в яму. Ямы уже были вырыты за пределами города, на склонах.

Сколько вам пришлось видеть этих расстрелов?

Сейчас я больше не могу сосчитать. Около десятка. Нам приходилось гнать с площади

к яме, и в конце мы стреляли. Мы брали группами от массы людей и уничтожали их.

Были ли они с вещами?

Нет, просто одеты. Не давали брать вещи из дома. Строем их гнали по четыре человека,

Колонна длинная делалась в большом городе. Затем часть солдат уже стояли на краям ямы, а

некоторые из них пригоняли к яме. Загоняли в яму ложили

и мы расстреливали их.

Стреляли лежащих?

Лежащих. Один ряд расстрелян, затем другой ложится сверху, затем другой снова.

Землей не засыпали?