Наш Современник, 2009 № 01 - [67]
После ухода сына Бунтов сразу же заснул, спал до утра и проснулся с другим настроением: есть захотел! Не дожидаясь завтрака, он, аккуратно повернувшись, пошарил в тумбочке, нашел пакет пряников, и показались они в этот момент необыкновенно душистыми. Смолотив три или четыре, захотел яблок, а потом и банан съел. Так что, когда принесли завтрак, от каши отказался, а чаю попил с удовольствием, два стакана выдул.
Все дни, пока он отлеживался в больнице, к нему приезжала Валентина. Дня через три после операции Бунтов начал выходить в больничный двор, чтобы можно спокойно поговорить с женой, пошутить с Данилкой, которому каждый раз что-нибудь дарил. И дарил не потому, что хотел заручиться вниманием внука, а потому, что вдруг понял, что до больницы он почти не уделял внимания ему, словно в их доме все жили сами по себе, и никто ни о ком не заботился.
Дело шло к выписке, но неожиданно рана у Бунтова загноилась. Валентина, конечно, огорчилась, узнав про осложнение, но сделать ничего не могла. Когда же намекнула, что, мол, надо бы поговорить с врачом, Бунтов пригрозил:
- Только попробуй! Если уж такая заботливая, то подумала бы о том, кто нам картошку будет выбирать? Ведь осталась неделя-другая, и можно будет копать!
- Вручную, что ли?
- Зачем… В Перловке картофелекопалку возьму. А вам надо будет ботву скосить… Но это ладно, об этом я сам Коляне скажу. Так что твоя забота сагитировать баб и потом быстренько убрать урожай. А как уберем, то олигарх фуры пришлет.
Фролов приехал на следующий день. Это была его вторая поездка к товарищу, и приехал он на мотоцикле, хотя в первый приезд прибыл в Электрик на автобусе, не успев купить шины к мотоциклу. Теперь же он гордо въехал в больничный двор и остановился почти под окнами бунтовской палаты. Услышав треск мотоцикла, Бунтов вышел во двор.
- Какие новости? - спросил Бунтов и внимательно посмотрел на Фролова, словно тот в этот момент мог что-то скрыть.
И Коляня, действительно, замялся, заерзал на скамейке.
- Не хотел, но если уж допытываешься… Петрович вчера копыта отбросил. Недели не прошло, как из больницы привезли. Да врачи и не обещали ничего хорошего.
- Жалко мужика, - не сразу сказал Бунтов, словно настроил себя на какую-то иную, более важную новость. - А я ведь собирался навестить его, когда оказался здесь. Ведь он лежал в соседнем отделении.
- Ладно, не тужи.
- Теперь тужи не тужи, а с того света мужика не вернешь, земля ему пухом.
Они еще немного поговорили, и Бунтову расхотелось болтать с Фроловым, потому что не услышал от него главного, хоть что-нибудь о Пичугине: чем этот гаденыш занимается, как ведет себя и чует ли скорую расплату?!
Нет, не услышал, а очень хотел.
Вторую неделю Семен Пичугин не понимал, что происходит, потому все выходило не так, как он представлял себе после стычки с Бунтовым, который, как казалось, расскажет о нападении первому же следователю. Поэтому ареста Семен ожидал в тот же вечер, даже в первый час после возвраще-
ния из Электрика. Но Бунтов оказался настоящим мужиком, не сдал его, и теперь ждет выздоровления, чтобы отомстить. Он хотя и считался в слободе рьяным мужиком, не трусливым, но он уж старик почти. Так что прямой стычки Петух не боялся. "Главное, чтобы не попасться ему на перо!" - сам себя предостерегал он и заставлял проникнуться этой настораживающей мыслью, всегда иметь ее наготове для применения.
Чем больше он пил, тем мать сильнее наседала с просьбами, даже мольбой, стараясь хоть как-то оградить сына от выпивок.
- Сеня, - как-то сказала Семену Вера Степановна, исхудавшая и почерневшая лицом за последние дни, почему-то начавшая ходить в черных одеждах и чуть чего сразу начинавшая разводить мокроту в глазах, - ну что ты привязался к этой лихоманке?! Ее ведь сколько ни пей, все одно не выпьешь. Ведь сколько мужиков из-за нее головы сложили. Круглов же на твоих глазах помер.
- Старый он был, вот и помер! Все там будем!
- Ты не торопи ее, она сама придет, никого не обойдет, но все равно спешить с этим не надо. Ведь тебе уж скоро сорок лет, а ты не женатый, и не был никогда. Уйдут молодые годочки, хватишься, да уж поздно будет, потому что в старости человек никому не нужен. Вон наша соседка Роза! Уж на что подходящая: скромная, тихая - с такой бы жить и жить! А тебя каждый день в Электрик влечет, как сумасшедший несешься туда!
- Там у меня друзья!
- Такие же, наверное, выпивохи. Друзей надо рядом с домом иметь, чтобы всегда в чем-то помогли, подсказали. Вот, к примеру сказать, Николай Фролов! Прежде-то тоже частенько в рюмку заглядывал, а теперь остепенился. Живет мужик и радуется, а тот ведь совсем пропащий был. Или еще одного взять - Бунтова Андрея. Тоже пошел мужик на исправление.
- Ма, ну что ты пристала?! Сама же говоришь, что мне сорок почти! Своя голова на плечах имеется! Другой бы от наркоты давно подох, а я как огурчик у тебя!
- Не пристала, а дело говорю, - продолжала слезливо вытираться Вера Степановна. - Я бы на твоем месте привела себя в порядок, чтобы человеком выглядеть, и заглянула бы к соседке, поговорила о чем-нито, глядишь, что-нибудь да получилось дельное. Ведь невозможно всю жизнь обходиться без жены. Не по-людски это.
«Момент истины» – самый знаменитый в истории отечественной литературы роман о работе контрразведки во время Великой Отечественной войны. Этой книгой зачитывались поколения, она пользовалась – и продолжает пользоваться бешеной популярностью. Она заслуженно выдержала девяносто пять изданий и в наши дни читается так же легко и увлекательно, как и много лет назад.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Яков Наумович Наумов: Двуликий Янус 2. Яков Наумович Наумов: Тонкая нить 3. Яков Наумович Наумов: Схватка с оборотнем 4. Владимир Осипович Богомолов: В августе сорок четвертого 5. Александр Исаевич Воинов: Кованый сундук 6. Лев Израилевич Квин: ...Начинают и проигрывают 7. Герман Иванович Матвеев: Тарантул 8.
Знаменитый роман В. О. Богомолова, ветерана Великой Отечественной войны, «Момент истины» («В августе сорок четвертого…») переведен более чем на пятьдесят иностранных языков. Это произведение «о советской государственной и военной машине». Безупречная авторская работа над историческими, архивными материалами позволила точно и достоверно, вплоть до нюансов, воссоздать будни сотрудников спецслужб, а в сочетании с лихо закрученным детективным сюжетом заставляет читать роман на одном дыхании…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Богомолов Владимир Осипович (3.07.1926-30.12.2003) – участник Великой Отечественной войны и войны с Японией, офицер войсковой разведки. После демобилизации из армии в 1950 году вернулся в Москву, в 1952 году – экстерном закончил среднюю школу рабочей молодёжи. В 1958 году Богомолов дебютировал в литературе повестью «Иван», которая сразу принесла ему известность. В 1974 году в журнале «Новый мир» был опубликован роман «Момент истины»(«В августе сорок четвёртого…»), ставший одним из популярнейших произведений о Великой Отечественной войне.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!