Наш Современник, 2004 № 09 - [15]

“Холодная война” закончилась? Может быть. Только что из этого следует, кроме смены слов? Для нашей безопасности сейчас возникло множество реальных угроз с самых разных направлений. Их стало больше, чем прежде. В одном случае мы имеем дело с последствиями системного кризиса советских времен, в других — с результатами необдуманных действий в ходе так называемых рыночных реформ, в третьем — с происками тех внешних и внутренних сил, которые решили воспользоваться ослаблением российского государства и государственности. Вопрос сейчас уже не в том, чтобы выяснять, кто больше виноват в тех или иных напастях. Он в том, как сладить с ними. Пора кончать споры между евразийцами и западниками, красными, белыми, черными и розовыми. В вопросах внешней политики и нацио-нальной безопасности нужен консенсус всех политических сил.

Ясно также, что время односторонних уступок, розовых снов и демонст­раций доброй воли в надежде на умиление всего “цивилизованного” мира закончилось. Довольно. Набаловались вдосталь. Пора браться за ум. Мы не можем позволить выкинуть себя из числа тех государств, которые формируют обстановку в мире, определяют основные направления научно-технического прогресса, участвуют в решении коренных вопросов международной безопасности. Это не “имперская прихоть”, а императив, вытекающий из размеров России, ее Богом данных богатств, людских возможностей и объективных потребностей. Мы должны обладать эффективным сдержива­нием, в том числе ядерным. Мы должны обладать экономической, военной, политической и моральной силой. Не для того, чтобы применять силу с целью осуществления политики, а для того, чтобы, стоя в политике на позициях международного права, справедливости и закона, быть уверенными в том, что сила никогда и никем не будет приме­нена против нас.

Национальная безопасность и национальные интересы тогда обеспе­чены, когда крепко государство. Слабое, сотрясаемое кризисами, плохо управляемое государство, как учит история, всегда было легкой добычей для конкурентов, несчастьем для своих собственных граждан. Надо, наконец, обеспечить подлинную эффективность реформ и решительно снизить их социальные издержки. Надо разгромить коррупцию и придавить преступ­ность. Надо вселить в людей веру в то, что у России есть будущее. Сейчас это коренной вопрос жизнеспособности государства, а следовательно, и его национальной безопасности.

Без оздоровления внутри наша внешняя политика будет и дальше споты­каться и заикаться. Ресурс ее из-за внутренних трудностей и неурядиц не столь велик, как хотелось бы. Пока важно не перенапрягать силы, сосредото­читься на решении первоочередных задач укрепления позиций российского государства. Но и прекратить пятиться. Отступать дальше некуда.

Прекратилась ли “холодная война”, идет ли дальше, сменилась ли холодным миром — все это не более чем спор о словах. За Россию всегда надо было бороться. Так было, так будет.

 

 

Ксения МЯЛО • Мифы и реальность славянского единства на грани веков (Наш современник N9 2004)

КСЕНИЯ МЯЛО

 

МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ СЛАВЯНСКОГО

ЕДИНСТВА НА ГРАНИ ВЕКОВ

 

 

 

Сто долгих лет изменят нас, славяне,

изменят лик всего материка,

славянство, как весенняя река,

движенья своего раздвинет грани…

Ян Коллар,

словацкий поэт

первой половины ХIХ века.

Из поэмы “Дочь Славы”

 

…Надолго, надолго, на вечные веки,

Прощай, наше солнце, прощай.

Юрий Кузнецов,

русский поэт

второй половины ХХ века.

“ Вечерняя песня славянина”

 

 

На исходе ХХ века, начало которого оказалось отмечено подъёмом огром­ных ожиданий, обращенных к славянскому миру (причем наиболее ярко выразили такие ожидания отнюдь не сами славяне), славянская тема практически угасла. И слово-то “славянофил” вышло из употребления, а если и звучит, то чаще всего иронически и с выраженным уничижительно-пренебрежительным оттенком, обозначая некое нелепое, оторванное от хода мировой истории существо, уже одним своим видом будто бы олицет­воряющее безнадежную архаику — словом, “кондовость”. Правда, время от времени вдруг да и прозвучит голос, предупреждающий об опасности панславизма, а это было бы даже смешно, если бы под панславизмом не подразумевался всё тот же пресловутый “великодержавный шовинизм” и речь не шла, стало быть, об очередной попытке атаковать любое, даже самое слабое поползновение русских к определению своей собственной идентичности и своего места в резко изменившемся мире.

Какой уж панславизм, когда даже о “славянской взаимности” — мечте Яна Коллара — говорить сегодня не приходится. Не считать же проявлением таковой фольклорные праздники, время от времени случающиеся по случаю встреч президентов трех бывших славянских республик Союза (что не мешает руководству РФ регулярно вытирать ноги о Белоруссию или, точнее, именно прорусски ориентированную часть её народа, а русофобам Украины загонять в резервацию русский язык). И уж тем большее недоумение вызывает странный славянский конгресс в Любляне, где славян России представляли Михаил Швыдкой и Святослав Бэлза — люди, ничем, в общем-то, не обнаруживавшие до сих пор своего особого интереса к славянским пробле­мам. Всё это — имитации, обслуживающие конъюнктурные политические цели и никакого отношения не имеющие к реальности славянского мира, его неудержимому разбеганию, на рубеже тысячелетий, похоже, принявшему необратимый характер. Правда, не все разделяют такой взгляд. Например, И. Р. Шафаревич в одном из интервью, вспоминая 1945 год и слова Сталина о том, что