Наш Современник, 2004 № 07 - [29]

Ценой жизни монтаж выполнили лейтенант Борис Корчилов, капитан-лейтенант Юрий Повстьев, главный старшина Борис Рыжиков, старшина 1-й статьи Юрий Ордочкин, старшина 2-й статьи Евгений Кашенков, матросы Семен Пеньков, Николай Савкин, Валерий Харитонов. Все они получили смертельную дозу облучения, но не допустили гибели корабля, не позволили аварии перерасти в катастрофу.

Температура реактора начала падать, опасность ликвидации корабля и экипажа устранена, но нарастала другая — радиация! В отсеках, на мостике, на палубе дозиметрические приборы “зашкаливали”! Несмотря на это, экипаж продолжал исполнять свои обязанности по обслуживанию механизмов и систем. В отсеках, где пребывание было несовместимо с жизнью, вахту несли новым методом — “набегами”.

Был заглушен и 2-й реактор, он охлаждался в штатном режиме, факти­чески АПЛ “К-19” осталась без хода.

А что же со связью?

Мощный КВ-передатчик “Искра” вышел из строя, что лишило АПЛ основного канала. В организации связи и техническом оснащении лодки резерва нет!

А время неумолимо, уже около 9 часов. В голове помимо сугубо техни­ческих вопросов по поиску неисправностей были и другие мысли: “Обстановка катастрофическая, через 10 часов лодка без связи превратится в “корабль-призрак” с “загибающимся” от радиации экипажем на борту. Связь становится решающим фактором!

Я сказал радистам: “Стоп! Прекращаем поиск неисправностей. Мы теряем время! Предлагайте, как использовать маломощный передатчик “Тантал” для связи с Берегом”.

Первым высказался молодой радист Виктор Шерпилов: “Надо “влезать” в чужую радиосеть, другого выхода нет”. Дальность действия “Тантала” мала, нужен корабль-посредник как промежуточное звено для ретрансляции нашей радиограммы на Берег.

В учении принимают участие надводные корабли и вспомогательные суда СФ, однако связаться с ними не можем, так как неизвестны их позывные и частоты связи. — “Секретно!”.

— Имеются частота и правила передачи открытым текстом сигнала “SOS” в международной сети терпящих бедствие кораблей и судов, но это приведет к нарушению секретности и скрытности подводной лодки. Первыми могут подойти корабли и суда США и НАТО, которые с “большим удовольствием” окажут нам помощь. — “Неприемлемо!”.

— Имеется частота Аварийно-спасательной службы (АСС) СФ, но судов АСС поблизости нет, передатчик “Тантал” не охватит расстояние до них. — “Отпадает”.

— Имеется частота радиосети взаимодействия подводных лодок, но на данный момент для АПЛ “К-19” она не задействована. Действует ли она для других лодок? Неизвестно. — “Отпадает!”.

— Мы часто слышим радистов рыболовных и транспортных судов страны, работающих в микрофонном режиме. Связь с ними возможна только откры­тым текстом. — “Неприемлемо!”.

— Где-то рядом находятся наши дизельные подводные лодки, которые периодически всплывают для сеансов связи. Приемные частоты лодок нам известны: это и надо использовать! Правда, скрытность будет нарушена многократной передачей одного и того же текста, нас могут запеленговать корабли и станции радиоразведки НАТО, но... придется рисковать!

Я принял самостоятельное решение и дал указание радистам. Это нарушение Уставов и Правил связи, однако иначе поступить я не мог: необ­ходимо срочно установить связь с любым советским кораблем, с Берегом.

— Текст радиограммы должен быть кратким, как сигнал “SOS”, подда­ваться расшифровке на других кораблях.

Итак, текст: “Авария реактора...” Впрочем, слова “реактор” в шифроваль­ных таблицах нет, есть “АЭУ” как одна цифровая группа. Тогда текст: “Авария АЭУ. Широта... Долгота... Нуждаюсь в помощи. “К-19”.

Через 2—2,5 часа радисты стали жаловаться на головную боль, гул в ушах, усталость при работе на ключе и чаще просят подмену — очевидно, сказы­вается нервное напряжение и воздействие радиации.

Я понимаю, насколько ненадежна примененная схема. Она должна сработать лишь в том случае, если какая-нибудь наша подводная лодка при всплытии для сеанса связи примет наряду с радиограммами Узла Связи СФ и нашу радиограмму — и при этом не посчитает её провокацией со стороны НАТО. Мой расчет на то, что командир этой подводной лодки, прочтя наш текст, прикажет продублировать его в адрес Узла Связи СФ (ФКП) и запросит: “Что делать?”, а не встанет в позицию “моя хата с краю...”.

Радисты работают на ключе уже шестой час, мне же хочется ругаться матом в адрес организаторов и руководителей учений, которые не преду­смот­рели взаимодействие и связь между кораблями-участниками на случай ЧП. “Пусть корабли-участники — “Белые” и “Красные”, но они все — свои! Не война же! Ежу понятно: они должны иметь возможность двусторонней связи при необходимости! У меня, командира связи подводной лодки, нет данных: частот связи надводных кораблей (они ближе к нам, чем Берег), их позывных, позывных подводных лодок. Все мы — заложники и жертвы системы секретности!

Позже, когда командование ВМФ СССР пошлет в первый кругосветный поход две атомные подводные лодки, они не будут одиноки в Мировом океане — их будут сопровождать надводные корабли. Связь организуют как между подводными лодками, так и между ПЛ и надводными кораблями для их взаимодействия в совместном плавании, на случай ЧП, и поход завершится успешно. С задержкой, но крестятся мужики! А гром грянул на “К-19”!