Наш Современник, 2004 № 07 - [10]

Завершая перечень утрат, приведу выразительную цитату: “Затеянная Вашингтоном на Кавказе сразу же после распада СССР серьезная игра подходит к концу. Дело идет к полному вытеснению России из этого региона. Решающим в этой игре был минувший, 2003 год, когда Россия то и дело путала свои ставки в странах Южного Кавказа и одну за другой теряла свои позиции. США, напротив, свои позиции там усиливали” (“Независимая газета”, 09.02.2004).

*   *   *

Знаковое событие закавказской эпопеи — падение Аджарии — совпало по времени с двумя церемониями в Москве. Инаугурацией Путина и Парадом Победы. Обе церемонии прошли пышно — на грани театральности. И все эти новоявленные “кавалергарды” конного конвоя, нелепо подпрыгивавшие в седлах, и эти солдаты-балеруны, исполнявшие “дефиле с карабинами”, смотрелись  с т а т и с т а м и  в  ф а р с е,  разворачивающемся на фоне  п о д- л и н н о й  д р а м ы.

Здесь, в Кремле, бахвалились славной тысячелетней историей. Здесь красовались под стягами советской победы. А там, на Кавказе, “новая демократическая Россия” терпела унизительное поражение.  П е р е ч е р к и- в а ю щ е е  завоевания отцов и дедов. Уходила бесславно, сдавая своих сторонников, свои военные базы, недавно еще свои рубежи.

В разгар торжеств из Чечни пришло известие о гибели А. Кадырова. После чего происходящее приобрело и вовсе инфернальный оттенок. И как-то по-особому зазвучали слова дикторов: руководство страны поднимается на  в р е м е н н у ю  трибуну, парад принимает  и с п о л н я ю щ и й  о б я з а н- н о с т и  министра обороны.

А вечером телевизионная Россия, как и после теракта в Каспийске, пела и плясала. Подумаешь, грохнули президента. Не главного же! Обойдется...

Омерзительное зрелище.

 

Безволие — тоже измена

 

Нам скажут: а что мы можем сделать? Стараемся, продвигаем идеи, готовим решения. Но обстоятельства! Вы же знаете, обстоятельства не благоприятствуют России.

Так говорят чиновники второго-третьего звена. Верховная власть объяснениями общество не удостаивает. Да и сами провалы внешней политики — и не какой-нибудь амбициозной, “имперской”, а той самой Realpolitik, на которую Запад вроде бы готов выдать лицензию Москве, — не признает. Еще бы! Когда тебе закатывают оплеуху, как-то не хочется созывать пресс-конференцию и делать по этому поводу официальное заявление...

Деятелям рангом пониже объясняться приходится. И перед начальством — требует! И перед публикой — недоумевает. Да и западное давление для этих людей — явление отнюдь не виртуальное. До физических оплеух дело, понятно, не доходит, но политические они получают чуть ли не каждый день. В такой ситуации желание оправдаться вполне естественно.

Вот и оправдываются — обстоятельствами. Сделайте выборку из газет за любую неделю и наберете целый пук намеков, замысловатых кивков на кого-то и на что-то, завуалированных, а то и прямых ссылок на “неблаго­приятные факторы”. Не будем размениваться на мелочи — выделим основные.

Фактор первый: общая  с л а б о с т ь  Р о с с и и. До начала нефтяного бума наше экономическое, а вместе с ним политическое, военное и пр. положение было плачевно. Со слабыми не церемонятся.

Фактор второй: н а ц и о н а л ь н ы й  с е п а р а т и з м  в РФ, вплоть до горячего конфликта в Чечне. Две военные кампании в мятежной республике дорого стоили и российской дипломатии, и всей России. Для того они и затевались. Мотивация не сводится к борьбе за пресловутую трубу, как нам объясняли политологи, а тем более к столкновению амбиций пьяного Ельцина и самолюбивого Дудаева. Спьяну, знаете ли, в морду бьют да пресс-секретаря Костикова за борт “в набежавшую волну” бросают. Тяжелую военную технику двигают в бой более серьезные мотивы.

Западный (в частности британский) след в чеченском конфликте обстоя­тельно прослежен в книге К. Мяло “Россия в последних войнах XX века” (М., 2002).

Действуя с присущей ему методичностью, Запад сделал все, чтобы удержать раздутый конфликт в центре мирового внимания. Воспользовались услугами небезызвестного лорда Джадда (опять-таки англичанина), наезжавшего в Грозный с бесчисленными проверками и оповещавшего мир о подавлении прав и свобод чеченского народа. Достаточно сравнить это воспаленное внимание с нулевой реакцией на аналогичные конфликты в индийском штате Джамму и Кашмир, в тамильских районах Шри Ланки, на мусульманском севере Филиппин, чтобы выявить  с п е ц и ф и ч е с к у ю  з а и н т е р е с о в а н н о с т ь Запада в происходящем на Кавказе.

Чеченский конфликт по рукам и ногам связал мидовцев. И не только их — на Стамбульском саммите ОБСЕ 1999 года Ельцин согласился на вывод россий­ских войск из Грузии и Приднестровья в обмен на сворачивание дис­кус­сии по Чечне. И на полном серьезе считал это своей внешнеполитической победой!

И впоследствии при обсуждении натовской агрессии в Югославии и англо-американского вторжения в Ирак нам неизменно припоминали Чечню. Предлагая своего рода пакт о взаимном умолчании: вы не перечите нам, а мы — до времени (это неизменно подчеркивали!) — закрываем глаза на происходящее в Чечне.