Наш Современник, 2002 № 05 - [7]

3 мая 1945 года. Я и мои однополчане — солдаты мотопехоты — в Берлине. Виктор Ульянкин (стрелка № 1) и я с гитарой в руках (стрелка № 2) улыбаемся друг другу. Среди нас — немка, фрейлейн Эльза, которую мы спасли

из горящего дома. Здесь же и главный спасатель — Кушелев (стрелка № 3)

Моя первая встреча с Твардовским. Александр Трифонович

приехал к нам в полк,

чтобы отметить награждение

нашей 225-й Новгородской дивизии орденом Кутузова.

 

Прошу извинить за качество,

поскольку это — фотокопия со снимка

из армейской газеты военной поры

 

 

 

 

 

 

 

Посылаю вам эту фотографию

для представления моего общего вида. Такую вот новую форму

для контактов с мирным населением ввели нам как победителям

по приказу командующего Центральной группой войск оккупации Г. К. Жукова.

Перед моей поездкой

в американскую зону,

прежде чем сесть в машину,

я сфотографировался, —

как говорится, на всякий случай: мало ли что может случиться…

 

 

 

 

 

В 1946 году в Австрии

3-я гвардей­ская танковая армия проводила конкурс,

в котором я принимал участие…

в шести жанрах! —

на лучшего худож­ника-оформителя сцены, живописца, певца, плясуна, поэта и аккордео­ниста,

за что был награжден

почетной грамотой,

премирован радиоприемни­ком “телефункен” и получил благодарности в приказе по армии, подписанном самим маршалом бронетанковых войск,

дважды Героем Советского Союза Павлом Семеновичем Рыбалко!

*   *   *

Александр Захарович Лебединцев родился 18 сентября 1922 года в станице Исправной Баталпашинского отдела.

В марте 1941 года поступил в 1-е Орджоникидзевское пехотное училище. Пройдя ускоренный курс обучения, в декабре получил назначение командиром взвода пешей разведки в 1135-й стрелковый полк 339-й дивизии Южного фронта, затем командовал стрелковой ротой, а летом 1942 года был назначен начальником штаба батальона.

Принимал участие в обороне Кавказа, в боях под Новороссийском, за станицы Эриванскую, Абинскую, Азовскую.

С лета 1943 года в должности начальника разведки 48-го стрелкового полка 38-й стрелковой дивизии, а затем — заместителя начальника штаба полка по оперативной работе участвовал в сражении на Курской дуге, в боях за освобождение Украины. В мае 1944 года был направлен на курсы усовершенст­вования офицеров пехоты. После их окончания в должности начальника штаба стрелкового полка принял участие в освобождении Чехословакии.

После войны окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, служил в оперативном управлении штаба Закавказского военного округа, в Группе советских войск в Германии, старшим инспектором Главной военной инспекции в Центральном аппарате Министерства обороны. Уволился в запас в звании полковника.

Награжден тремя орденами Отечественной войны, орденом Красной Звезды, многими медалями. Почетный гражданин трех сел Украины, которые были освобождены под его командованием.

Один из инициаторов создания и нынешний председатель Совета ветеранов 38-й дважды Краснознаменной Днестровской стрелковой дивизии. На основе разработанных им исторических материалов создано 50 школь­ных музеев боевой славы, посвященных родному соединению.

Живет в Москве.

Перу Александра Захаровича принадлежит весьма объемистая рукопись — история его жизни с рождения и до наших дней. Основной материал, конечно же, относится к годам войны. Автор надеется издать рукопись отдельной книгой, которая, несомненно, представит для читателя определенный интерес. Мы же публикуем лишь несколько фронтовых эпизодов — в том объеме, в каком позволяют нам рамки рубрики “Мозаика войны”.

 

Начальник штаба поставил задачу сделать засаду в водяной мельнице, стоявшей на нейтральной полосе, так как пехота якобы сообщала о посещении ее ночами немцами. Я в это не поверил, но решил проверить, устроив там ночную засаду. Примерно к полуночи послышался негромкий шорох у входной двери, мы приготовились к нападению, но показалась голова телка, который, видимо, не раз сюда заглядывал полакомиться отрубями и слизывать мучную пыль со ступенек и досок возвышения. Не хотелось ему уходить от кормушки, но пришлось с нами проследовать прямо в штаб, где проснулось все начальство. Передали бесхозную животину на мясное довольствие в комендантский взвод, ибо местных жителей в селе не было.

Начальство требовало “языка” и почему-то именно от нашего взвода. Конечно, совершать нападение на высоту 73.1 было безумием во всех отношениях. Мы решили изучить подступы южнее ее. Как оказалось, минных полей здесь не было с обеих сторон, проволочных заборов тоже. Только в отдельных местах была спираль Бруно внаброс. Конечно, вся эта ложбина простреливалась многослойным огнем с южных скатов высоты и северной окраины села Надежда. Мы уже тогда понимали, что немцы не любят зимовать в землянках и только  крайних случаях строят полевые сооружения долговременного типа. Можно было предполагать, что на высоте у них ротный или батальонный опорный пункт, усиленный минометами, противотанковой артиллерией и инженерными заграждениями. Через несколько дней после тщательных наблюдений мы решили сделать пробную вылазку в намеченном направлении. Нам, конечно, не хотелось оставлять своих следов, и мы наметили проход по мерзлому грунту без снега. Как всегда, немцы не жалели осветительных ракет. Все мы были одеты в белые маскхалаты, передвигались исключительно осторожно, за час мы продвинулись километра на полтора в глубь вражеской территории и обнаружили красный полевой кабель в полихлорвиниловой изоляции.