Нареченная - [29]

В зале уже находились Истоффы, приглашенные Джеймсоном. Леди Истофф тепло улыбнулась мне, произнесла одними губами: «Прекрасно!» – и приложила ладонь к сердцу. Стоявший рядом с ней Сайлас, кланяясь, чуть не упал, поскольку пытался смотреть одновременно и в пол, и на меня. Я подавила улыбку и пошла дальше, к Джеймсону.

Он слегка приоткрыл рот, и ему понадобилась пара секунд, пока он не вспомнил, что нужно протянуть мне руку.

– Боже мой, Холлис! Я просто задохнулся! – Он встряхнул головой, уставившись на меня, а я покраснела. – Никогда в жизни не забуду этого мгновения: восходящая королева и восходящее солнце!

– Благодарю вас, ваше величество. Но в этом и ваша заслуга. Она прекрасна! – сказала я, касаясь диадемы. – Я в восторге от нее!

– Я рад, – кивнул король, – что вы радуетесь украшениям, но уверяю вас, в этом зале нет другой женщины, достойной их.

Мы все еще смотрели друг другу в глаза, когда вдали заиграли фанфары, возвещая о том, что король Квинтен уже близко. Джеймсон дал знак музыкантам быть наготове, а я бросила взгляд на Делию Грейс, которая жестами показала мне, что надо поправить ожерелье, чтобы самые крупные камни оказались точно по центру.

К моменту появления короля Квинтена и его свиты мы уже были готовы и выглядели как живописная картина, когда он шел по красному ковру, положенному в главном коридоре. В последний раз я видела Квинтена, когда он приезжал на похороны королевы Рамиры, и теперь жалела, что тогда не слишком обращала на него внимание. Я запомнила только, что мое черное платье царапало мне руки и все время службы я пыталась что-нибудь сделать с моими рукавами. Но мне все равно казалось, что я уже знаю его. Он был именно таким, как и говорила леди Истофф.

Его волосы начали редеть, и хотя кое-где еще виднелись золотистые пряди, в основном они были седыми. Шел Квинтен, опираясь на трость, его плечи слегка сутулились – возможно, под тяжестью огромного количества ткани на нем. Но озноб у меня вызвало выражение его лица, а когда я посмотрела ему в глаза, у меня заледенело сердце. Было в нем что-то такое… как будто ему нечего терять, и сила, сопровождавшая это знание, делала его настолько пугающим, что смотреть на него было страшно.

Я как можно быстрее отвела взгляд, уставившись на королеву Валентину. Она была ненамного старше меня, и это воистину создавало между ней и королем Квинтеном настоящую пропасть. Королева улыбалась, не раскрывая рта, и прижимала правую ладонь к животу, словно защищая его.

По другую сторону от короля шел явно принц Хадриан. Да, все изолтенцы выглядели так, словно им необходимо побольше солнца, но принц и вовсе напоминал призрака. И он вполне может вскоре стать призраком, подумала я. Он крепко сжимал губы, словно пытался скрыть, каких усилий ему стоили простые движения, но капли пота на его лбу невозможно было не заметить. Этому человеку следовало лежать в постели.

Когда я увидела эту троицу, то поняла, что мне нечего бояться. Может, Короа и меньше Изолта, но наш король значительно сильнее.

– Король Квинтен! – громко произнес Джеймсон, широко разводя руки. – Я очень рад, что вы и ваша семья благополучно добрались до Короа. Я и леди Холлис приветствуем вас, как это делал мой отец, – приветствуем как дружественного суверена, избранного богами, и как дорогого друга.

После этого одновременно произошло несколько незначительных событий. Король Квинтен возвел к потолку глаза при упоминании о богах, принц Хадриан поднял дрожащую руку, чтобы вытереть пот с верхней губы, а я облегченно вздохнула, потому что вводная часть закончилась.

Джеймсон спустился с возвышения, на котором были установлены кресла для гостей, и подошел с приветствием к королю Квинтену. Он обеими руками пожал руку короля, и присутствующие в зале бурно зааплодировали. А я снова неотрывно смотрела на Валентину. Она стояла выпрямившись, но я не могла понять, почему она выглядела такой… отстраненной. Не от счастья, похоже, и не от гордости… Она казалась непроницаемой.

Джеймсон пригласил короля Квинтена, Валентину и Хадриана подняться на возвышение и сесть вместе с нами, а свита Квинтена начала смешиваться с придворными Джеймсона. Визит официально начался.

Я повернулась к Валентине, которую усадили рядом со мной, надеясь, что я помогу ей освоиться.

– Ваше величество, Изолт – очень большая страна. В какой ее части вы родились? – спросила я.

Валентина чопорно посмотрела на меня:

– Вы не должны сами заговаривать со мной. Первой говорю я.

Я была ошеломлена.

– Приношу извинения… Я подумала, что достаточно того, что король меня представил…

– Недостаточно.

– Ох… – Я замолчала, хотя была вполне уверена, что такое право у меня есть. – Ладно, а теперь как? Вы ведь уже заговорили со мной?

Она недовольно покосилась на меня:

– Полагаю, да. Так о чем вы спросили? Откуда я родом?

– Да, – подтвердила я, возвращая на лицо улыбку.

Валентина рассмотрела по очереди многочисленные кольца на своих пальцах.

– Если я скажу, будет ли вам знакомо название?

– Ну…

– Сомневаюсь. Насколько я слышала, вы всю свою жизнь провели между родительским имением и замком Керескен, – сказала она, приподняв брови.