Наполеоновские войны - [39]

Как мы уже видели на примере Голландии, перемены происходили и в чиновничьем аппарате. При старом режиме администрация многих государств в худшем случае характеризовалась продажей должностей, клиентажем и непотизмом[130], а в лучшем — массой чиновников, чьи функции были расплывчаты и часто противоречили друг другу. Более того, наравне с государственными действовали манориальные и экклесионные суды (первые для знати, вторые — для народа. — Прим. ред.). И здесь многое было изменено и сопровождалось созданием нового профессионального чиновничьего аппарата, набор туда происходил по заслугам и обязанности членов были строго определены. Правительство могло позволить себе вмешиваться самым насильственным образом куда угодно. А посему префектуре срочно требовались технические специалисты. Всего лишь один пример: в Голландии после 1800 г. появилась новая категория высококвалифицированных чиновников, в пределах компетенции которых находились столь различные области — гидротехника, образование, мелиорация, сельское хозяйство… В необходимых случаях проводили специальную подготовку на базе государственных учебных заведений, создание же нового класса государственных служащих сопровождалось политическими чистками, которые время от времени проводились в бюрократическом аппарате — в 1802 г. при учреждении Итальянской республики её новый министр финансов, как рассказывали, за один день уволил 133 чиновника.

В большинстве этих реформ просматривалась атака на «старый порядок» и, в частности, на привилегированные корпорации, чем особенно отличалась империя Бонапарта. Его кодекс, устанавливающий равенство перед законом и различные свободы — творчества, собственности и совести явился погребальным звоном по всем формам социальных и институциональных привилегий, в том числе данных в своё время дворянству, гильдиям и церкви. Обязательный к исполнению в метрополии, он благодаря диктату Наполеона был должным образом внедрён в Берге, Вестфалии, Итальянском королевстве, Неаполе, Иллирийских провинциях и жозефовской Испании. Нечто похожее проводилось в Голландии, где Луи Бонапарт проявлял особый интерес к завершению работы над новым уголовным кодексом, который обсуждался с 1798 г… С появлением новых кодексов судьба феодальных законов, равно и каст, была предрешена, но для их полного уничтожения вводились в действие отдельные законодательные акты. В Великом Герцогстве Варшавском с феодализмом покончили 21 декабря 1807 г., в Вестфалии это случилось 23 января 1808 г., а в Голландии уничтожение гильдий пришлось на 20 августа 1806 г. Между тем и церковь начала ощущать сильное давление — для империи также были характерны секуляризация и религиозная терпимость. В Испании, например, Наполеон после взятия Мадрида в декабре 1808 г. издал декреты, согласно которым число религиозных орденов уменьшалось на две трети, экспроприировалось их имущество и источники доходов и уничтожалась инквизиция; между тем байоннская конституция уже покончила с церковными судами. Более того, в августе 1809 г. Жозеф издал указ о роспуске оставшихся орденов. В Неаполе в 1806–1808 гг. он же запретил деятельность иезуитов, бенедиктинцев и 33 других мужских религиозных орденов, а также все женские (некоторые мужские, такие как орден францисканцев, сначала поддерживались) и обратил в собственность государства всё их имущество стоимостью тридцать миллионов дукатов. Итальянское королевство унаследовало подписанный в 1803 г. конкордат по французскому образцу, между тем значительная часть богатств церкви была уже экспроприирована, а ордена подверглись роспуску в 1790-е гг. В Вестфалии все слои общества получили доступ в кафедральный капитул и религиозные ордена, бывшие до этого дворянским заповедником, многие из функций, предоставленных Наполеоном по конкордату, принял на себя Жером, и в 1809 г. там началась обычная волна роспусков и конфискаций, снисхождения удостоились лишь немногие, те, кто приносил пользу, особенно в сфере образования.

Из постулата равенства перед законом и атаки на церковь следовало ещё одно достижение великой империи — религиозная свобода. С христианскими направлениями всё обстояло достаточно прилично: в Вестфалии, например — равные права получили католики и лютеране в Гессене и лютеране и кальвинисты в Фульде. А вот с евреями было гораздо хуже, хотя бы только потому, что Наполеон, ярый антисемит, заявил, что не собирается оставлять им права, которых они добились в ходе революции. В адрес «Великого синедриона» еврейских старейшин в апреле 1807 г. последовало уведомление о введении ряда дискриминационных мер; распространялись они не только на «великую Францию», но и на Итальянское королевство и даже Голландию, так что по их равноправию был нанесён тяжёлый удар. Правда, не везде. В Вестфалии евреи, к которым Жером относился с явной благожелательностью, 27 января 1808 г. получили все гражданские права, в Берге, хотя евреи сами по себе и не были признаны равными, отменили большинство санкций против них, а в Иллирийских провинциях, где евреи находились не в том положении, какое они в 1790-е гг. заняли во Франции, Голландии и Италии, даже наполеоновские меры были шагом вперёд в сравнении с тем, что было раньше.