Наполеон. Годы изгнания - [49]

На рассвете император оделся и выехал в сопровождении гвардейцев; он встретил передовой отряд Камбронна и далее следовал во главе него. Следовавшему за ним на некотором расстоянии батальону он приказал остановиться и выстроиться в колонны повзводно. С левой стороны дороги высился холм, который собирался занять корсиканский батальон; солдаты нескольких рот уже взбирались на него. С правой стороны находилось небольшое поле, на которое император направил в конном строю поляков, несколько мамелюков и всю свою свиту. Своего адъютанта полковника Руля император послал, чтобы тот информировал 5-й линейный полк о прибытии Его Величества; командир полка заявил полковнику Рулю, что ему запрещено вступать в переговоры с посланцами Наполеона и что вообще его руки связаны. Но издалека до нас донеслись громкие возгласы, а именно: «Да здравствует император!» Полковник Руль вернулся и доложил Его Величеству об общем настроении солдат 5-го линейного полка, которое не оставляло никакого сомнения: для того чтобы привлечь на свою сторону этот полк и отстранить от руководства его командира, императору достаточно всего лишь предстать перед солдатами и заговорить с ними.

Император послал военного уполномоченного Вотье к командиру корсиканского батальона, чтобы передать ему, что возлагает на него ответственность перед Францией и потомками за выполнение данных ему приказов; тем временем Его Величество распорядился, чтобы гвардейцы держали ружья дулом вниз. Затем он приказал развернуть трехцветное знамя. Военный оркестр, двинувшийся впереди колонны, заиграл «Марсельезу»[200]. Все были словно наэлектризованы: и наш батальон, и войска, выступившие навстречу нам из Гренобля. Император в короткой серой шинели, которая столько раз оказывала магическое воздействие на солдат, в сопровождении генералов Друо, Камбронна и гофмаршала подошел к солдатам 5-го линейного полка. Те сразу же узнали Его Величество. Он обратился к ним: «Убейте вашего императора, вам можно сделать это». Единственным ответом на это предложение был возглас: «Да здравствует император!» Пожилой солдат со слезами на глазах подошел к императору и, загнав с треском шомпол в дуло ружья, сказал ему: «Смотрите сами, насколько сильно наше желание убить вас!» И тут же солдаты 5-го линейного полка надели на себя трехцветные кокарды, хранившиеся в их ранцах, вместо белых, бросились навстречу императорским гвардейцам и стали с ними брататься.

Когда общий порядок был восстановлен, император заявил: «Я пришел с горсткой храбрецов, ибо рассчитывал на народ и на вас. Трон Бурбонов незаконен, потому что он не был учрежден нацией; он противоречит национальной воле, потому что не служит интересам страны и существует только в интересах нескольких знатных семей. Спросите ваших отцов, спросите у всех этих людей, пришедших сюда из близлежащих мест, и вы узнаете из их уст, что именно Бурбоны приготовили для Франции». Затем, повернувшись к толпе людей, которые пришли, чтобы увидеть его, император сказал: «Разве не правда, что в ваших общинах вас пугают возвращением обычая десятины, привилегий, феодальных прав и всех злоупотреблений, от которых вас избавили ваши же успехи?»

«Да, сир, нас пугают всем этим, наши приходские священники уже принялись за строительство складов для сбора церковных десятин».

Адъютант генерала Маршана[201] прибыл из Гренобля вместе с 5-м линейным полком; когда он стал свидетелем проявления всеобщего энтузиазма и преданности народа и войск императору, он поспешил отправиться обратно в Гренобль, чтобы доложить об увиденном своему генералу. Несколько офицеров бросились в погоню за ним, чтобы схватить его, но у него оказалась более быстрая лошадь, и ему удалось ускользнуть от них.

5-й линейный полк, инженеры и саперы попросили создать авангардный отряд на пути в Гренобль; толпы местных жителей заполнили всю дорогу, распевая песни в честь императора. Он целый день провел верхом и очень устал, да к тому же простудился, но настоял на том, чтобы воспользоваться растущим энтузиазмом населения для въезда в Гренобль. Когда прибыл его адъютант, генерал Маршан, командир дивизии в Гренобле, приказал закрыть городские ворота. Следовало ли ему опасаться любого общения между королевскими войсками и войсками императора? То, что случилось перед Ла-Мюром, могло случиться и в Гренобле, как только его дивизия узнает императора и увидит трехцветное знамя. Молодой офицер Гренобльской национальной гвардии г-н Дюмулен[202] вышел навстречу направлявшейся к Греноблю императорской гвардии и предложил императору свою шпагу и все свое состояние. Он покинул Гренобль всего лишь несколько часов тому назад и проинформировал императора о том, что тот может рассчитывать на полковника Лабедуайера[203], на доброжелательность гарнизона Гренобля и его жителей. Г-н Дюмулен передал последние новости от доктора Эмери, который активно готовил патриотов города к встрече с императором. Г-н Дюмулен оставался с императором в качестве его военного помощника и позже получил орден.

Между Визилем и Греноблем к колонне императора подъехал адъютант-майор 7-го линейного полка и сообщил Его Величеству, что его полковник г-н де Лабедуайер ведет свой полк, чтобы присоединить его к войску императора. Через полчаса со своим полком появился сам г-н де Лабедуайер, который нес перед собой бывшее полковое знамя, прикрепленное к верхушке ветки дерева. Император принял знамя, поцеловал его и, поблагодарив молодого полковника за патриотическое мужество, обнял его. 7-й линейный полк выстроился вдоль дороги, император произвел ему смотр, после чего вся колонна двинулась дальше в путь. Этот полк в составе 1800 человек удвоил императорское войско, а присоединение местных жителей — учетверило его. Возгласы: «Да здравствует император!», «Долой священников!», «Долой многочисленные налоги!» — сопровождали триумфальный марш императора к Греноблю.