Наполеон. Годы изгнания - [10]

По приказу императора Неаполитанский король покинул армию. Принц Евгений, принявший командование армией, передислоцировал ее вдоль реки Зале к западу от Лейпцига. После такой колоссальной катастрофы император обнаружил, что против него сплотились все европейские державы. Его гений, а также новые фаланги молодых солдат доказали в сражениях при Лютцене, Баутцене и Вюрхене[49], на что способна французская нация в руках Наполеона.

Военное перемирие, достигнутое в Плейшвице[50], положило конец нашим успехам и изменило судьбу наших армий. Австрия, посоветовав заключить перемирие, не была готова присоединиться к антифранцузской коалиции, хотя твердо решила сделать это. Поэтому переговоры в Праге[51] проходили в атмосфере взаимного недоверия, и военные действия возобновились. Потеря Вандамского корпуса перечеркнула все результаты победы при Дрездене[52] и вступления наших войск в Богемию.

Гибельное отступление от Лейпцига привело наши армии назад к берегам Рейна, а победа при Ханау только послужила гарантией их окончательного отхода во Францию. Во время этой кампании ренегат Моро был смертельно ранен[53].

Глава вторая

Французская кампания в 1814 году — Отречение и договор в Фонтенбло — Отъезд императора на остров Эльбу — Моя поездка в Париж, Рамбуйе, Портоферрайо

Это были времена невзгод. Был организован комитет роялистов из числа наиболее активных представителей, деятельность которого вселила надежды в Людовика XVIII[54]. В конце 1813 года наши границы оказались открытыми из-за того, что швейцарцы предоставили проход через них армиям коалиции. Наши союзники покидали нас. Прежде чем оставить Париж, император принял меры для возвращения Фердинанда VII в Испанию, а Его Святейшества, Папы Римского, в Рим[55]. Он поручил Парижской национальной гвардии защиту императрицы и Римского короля. Энтузиазм, вызванный действиями императора, когда он передал из своих рук юного короля офицерам национальной гвардии, собравшимся в зале маршалов, навсегда останется в памяти свидетелей этой сцены. Неистовые и продолжительные возгласы «Да здравствует император!» перенеслись из зала маршалов на площадь Карусель, где собрались солдаты национальной гвардии. Когда император проходил по площади перед строем солдат, дававших ему клятву верности, воздух наполнился раскатами громогласных возгласов «Да здравствует император!», «Да здравствует императрица!», «Да здравствует Римский король!» Эта демонстрация искренней любви к его сыну тронула сердце императора: он с такой теплотой поцеловал юного принца, что это не прошло мимо внимания собравшейся публики, и при этом не один глаз увлажнился от нахлынувших чувств.

Ежедневно император по своей карте следил за наступлением армий врагов Франции. В среде богатых и состоятельных людей царило большое беспокойство по поводу сложившейся обстановки, но для простого народа было достаточно, что император оставался с ними здесь, во Франции. Его вера в гений Наполеона была безграничной[56]. Простой народ не сомневался, что благодаря искусному плану вновь сможет ярко засверкать звезда императора, померкнувшая после двух военных кампаний, которые хотя и были неудачными, но не лишили наши армии славы и доблести. Переговоры на мирном конгрессе в Шатильоне-на-Сене[57] оказались напрасными. Император, находясь в ссылке на острове Св. Елены, признал, что в Шатильоне у участников переговоров не было возможности прийти к мирному соглашению. Поэтому война продолжалась, и военная кампания 1814 года была одной из самых славных для наших войск и для императора, но не самой успешной. Император воевал, имея под ружьем 40 000 человек против 240 000[58], и тем не менее одерживал победы над противником. Он говорил, что отбросил бы вражеские войска от Парижа, если бы не предательство Мармона, Ожеро и Талейрана[59]. Поэтому он воевал вплоть до той самой минуты, когда новые иуды предали своего хозяина. Из-за предательства Франция потеряла Париж и часть армии.

Император расположился в Труа, в доме барона де Мегриньи[60], одного из своих конюших, когда ночью он узнал, прочитав зашифрованную записку[61], что вражеская армия приближается к Парижу. На следующий день, сопровождаемый эскадронами конной охраны, он доехал до Вильнев-л’Аршевек[62], а затем в страшной спешке добрался в ночь на 30 марта до Кур-де-Франс[63], чтобы узнать о том, что Париж капитулировал, враг вступил в столицу Франции, а правительство и императрица удалились в Блуа.

Наполеон вернулся в Фонтенбло, где вскоре к нему присоединилась его гвардия. Солдаты просили его двинуться на Париж[64] и наказать предателей, чьи имена были им известны. Император же был намерен, возглавив их, направиться в сторону Питивьера и Орлеана; воссоединившись с правительством и императрицей, он смог бы вести переговоры. В результате всего император остался в Фонтенбло и таким образом, лишившись власти и мощного армейского прикрытия, потерял супругу, сына, свою казну.

2 апреля Сенат объявил об акте, в соответствии с которым Наполеон лишался трона[65]. Император узнал об этом в Фонтенбло, где он был вместе со своими гвардейцами, своими маршалами и высокопоставленными офицерами императорского двора. Его великое сердце должно было бы исторгнуть призыв к возмездию. Даже ходили зловещие слухи о том, что жизни Его Величества угрожали люди, которые, как говорили, были обязаны ему своим высоким положением. В тот момент император, должно быть, чувствовал величайшее презрение к роду человеческому, и особенно к тем его представителям, которые могли быть уничтожены по первому сигналу его гвардейцами, полностью ему преданными. Кризис достиг своего пика и более не мог продолжаться. Маршалы просили императора отречься от престола в пользу сына. Вследствие этого император направил некоторых из них, включая герцога Виченцского (Коленкура)