Наполеон. Дорога на Варенн - [15]

Он составляет для Директории записку, в которой требует прислать ему подкрепление, оружие, военное снаряжение, хирургов, фармацевтов, врачей, литейщиков, винокуров, комедиантов, садовников, нескольких продавцов кукол для народа и сотню француженок.

Он посылает к Типпо-Саибу курьера, чтобы предложить ему союз против англичан.

Затем, успокоенный надеждой на ту и другую помощь, он пускается в погоню за Ибрагимом, самым влиятельным из беев после Мурада, опрокидывает его возле Салихие, и, в то самое время, когда все поздравляют его с этой победой, гонец доставляет ему известие о полном уничтожении его флота.

Нельсон разгромил Брюе; французский флот погиб, как при кораблекрушении; нет больше сообщения с Францией, нет надежды на завоевание Индии.

Придется либо остаться в Египте, либо покинуть его столь же великим, как античные завоеватели.

Бонапарт возвращается в Каир, празднует годовщину рождения Магомета и годовщину основания Республики.

В разгар этих празднеств восстает Каир, но, в то время как Бонапарт пушками громит город с высот Мокаттама, Бог приходит на помощь французам и приносит грозу; на четвертый день все утихает.

Бонапарт уезжает в Суэц, он хочет видеть Красное море и в возрасте Александра Великого ступить на землю Азии.

Он едва не погибает там, как фараон, но его спасает гид.

Теперь его взор обращается к Сирии.

Время возможной высадки противника в Египте прошло и повторится лишь в июле следующего года, но остается опасность нападения со стороны Газы и Эль-Ариша, который только что захватил Джаззар-паша, прозванный Мясником.

Необходимо уничтожить этот форпост Оттоманской порты, разрушить укрепления Яффы, Газы и Акры, опустошить страну и уничтожить все ее запасы с тем, чтобы сделать невозможным переход войска через пустыню.

Это известная сторона плана; но не таит ли он в себе один из тех грандиозных походов, мысль о которых Бонапарт всегда держит при себе?

Вскоре мы это поймем.

Во главе десяти тысяч человек он выступает в поход, разделяет пехоту на четыре корпуса и ставит их под командование Бона, Клебера, Ланна и Ренье, кавалерию поручает Мюрату, артиллерию — Доммартену, а инженерные войска — Каффарелли-Дюфальга.

Эль-Ариш атакован и захвачен 1 вантоза; 7-го числа занята без сопротивления Газа; 17-го числа взята приступом Яффа, и ее пятитысячный гарнизон полностью перебит на глазах у жителей.

Победоносное шествие продолжается; армия Бонапарта подходит к Сен-Жан-д’Акру, и уже 30-го числа того же месяца в стене крепости пробита брешь; но вот тут и начинаются неудачи.

Обороной крепости командует француз, бывший соученик Наполеона.

Проэкзаменованные вместе в Военной школе, они в один и тот же день были направлены в разные воинские части.

Приверженец роялистской партии, Фелиппо устроил побег Сиднея Смита из Тампля, последовал за ним в Англию и раньше него прибыл в Сирию.

Это скорее на его инженерный гений, чем на укрепления Акры, предстоит натолкнуться Бонапарту.

С первого взгляда ему становится понятно, что обороной крепости руководит человек выдающийся.

Правильная осада невозможна, город надо брать штурмом.

Три приступа, один за другим, оказываются безуспешными.

Во время одного из них к ногам Бонапарта падает бомба.

Два гренадера тотчас бросаются к нему, загораживают его своими телами, руками прикрывают ему голову, облепляют его со всех сторон.

Бомба взрывается, но каким-то чудом ее осколки щадят эту самоотверженность: никто из них не ранен.

Одного из этих гренадеров зовут Доменилем; в 1809 году он станет генералом, в 1812-м потеряет ногу в Москве, а в 1814-м займет должность коменданта Венсена.

Тем временем к Джаззару со всех сторон прибывают подкрепления.

Сирийские паши объединили свои силы и идут к Акре; Сидней Смит спешит на помощь ему с английским флотом; наконец, чума, союзник более страшный, чем все прочие, приходит на выручку сирийскому палачу.

Но прежде всего надо избавиться от армии, идущей из Дамаска.

Вместо того чтобы ожидать эту армию или отступить при ее приближении, Бонапарт идет навстречу ей, сходится с ней и рассеивает ее по равнине у горы Фавор, затем возвращается и предпринимает еще пять попыток взять крепость штурмом, таких же тщетных, как и первые.

Сен-Жан-д’Акр — про́клятый для него город, он так и не преодолеет эту преграду.

Все удивляются, что он упорствует в своем стремлении взять эту второразрядную крепость, что он каждый день рискует там своей жизнью, теряет там своих лучших офицеров и храбрейших солдат.

Все порицают его за это упорство, которое кажется бесцельным.

Но цель у него есть, он сам объясняет ее после одного из безуспешных приступов, в ходе которого был ранен Дюрок; он испытывает потребность в том, чтобы люди с такими же великими сердцами, как его, знали, что он не играет в безрассудную игру.

— Да, — говорит он, — я понимаю, что это жалкая крепость стоила мне многих человеческих жизней и отняла у меня много времени, но дела зашли слишком далеко, чтобы не предпринять еще одну попытку штурма. В случае успеха, во что я верю, я найду в городе сокровища паши и оружие для трехсот тысяч человек; я подниму и вооружу всю Сирию, возмущенную жестокостью Джаззара, о падении которого все население молит Бога при каждом штурме. Я пойду на Дамаск и Алеппо. Продвигаясь по стране, я пополню свою армию всеми недовольными; я объявлю народу об уничтожении рабства и тиранического правления пашей. Я вступлю в Константинополь во главе вооруженных людских масс, ниспровергну Турецкую империю и создам на Востоке новую и великую империю, которая закрепит мое место в истории, и, возможно, вернусь в Париж через Андрианополь и Вену, уничтожив перед этим Австрийский дом.