Напиши обо мне роман - [19]

— Ревнует… — тяжело вздохнул он.

— Тебя?! — я чуть со стула не упала от обалдения.

Хотя тут скорее были виноваты коктейли.

— Ну… — Мишель потер пальцами лоб, мрачно глядя в стол. — Ты знаешь, мы на работе всегда с Агаларовой прикалываемся, что, мол, пойдем вечером в кино в «випку» и там потрахаемся, ну или я изображаю, как хватаю ее за задницу. Полина как-то заехала за мной, услышала наши обычные раскидоны и пилила потом всю дорогу домой. А дома вообще обиделась и замолчала.

— И ты купил ей новый айфончик?

Мишель вскинул на меня злой взгляд. В женском вопросе он был как с картинки: покупал своей Полине цветы и подарки каждый раз, как она надувала губки.

— Сережки, — уточнил он. — С рубинами.

— Блин… Она нарочно же! Не может она верить, что ты изменяешь! — возмутилась я.

Мишель, наверное, единственный в мире мужчина, в чьей верности его женщинам я была уверена на тысячу процентов. Как он таким вырос — черт знает. У него куча других недостатков: проблемы с алкоголем, тратит больше денег, чем зарабатывает, всегда опаздывает и три года не возвращает мою любимую книгу.

Но что он никогда не пойдет налево — я знаю точно. Видела в самых провокационных ситуациях. Да и сама, чего греха таить, провоцировала. Шуточки, как с Агаларовой — запросто.

Но грань он не перейдет ни-ког-да.

Даже немного жаль, что мы лишь боевые друзья, хотела бы я быть так же уверена хоть в одном своем мужчине.

— Я уже ремонт начал делать.

— Так ты жалуешься или хвастаешься? Поздравлять или соболезновать? — уточнила я, окончательно запутавшись.

— Советуюсь.

— Тогда мой тебе совет — не делай этого! — я допила коктейль и задумалась о следующем.

Следующий, конечно, будет очень, очень лишним. Но такие новости минералкой не запивают.

— Не съезжаться? — Мишель фыркнул. — А как же твоя женская солидарность? Мужик ведь должен жениться в конце концов?

— Слушай, я думаю, как Гамлет, — язык у меня не заплетался никогда, а вот мысли — увы. Но я попыталась донести идею: — Те, кто и так живут вместе — пусть живут. А одинокие — в монастырь! Вот и ты, Офелия, вали лучше в монастырь. Брак, даже гражданский — это ловушка, Миш. Никакой свободы, никакого заснуть под телевизор, все выходные упарываться в игрушку или вернуться домой через двое суток загула, только чтобы котиков покормить… Жизнь кончена!

— Просыпаться утром в обнимку, Алис, а? А?

— Вози ее в отпуск, там и просыпайся! — обрубила я хвостики с сентиментальными розовыми бантиками.

Он ухмыльнулся:

— Я, пожалуй, подумаю.

Мы чокнулись бокалами.

Приятно, когда есть друг, который тебя понимает. И подкармливает, когда денег нет. Те времена давно уже прошли, но моему сердцу до сих пор дороги те сырные палочки, которыми он делился, когда моих доходов хватало на одну курицу в три дня и самое дешевое пиво.

Кстати, вспомнила, о чем тоже забыла ему рассказать!

/2

— Миш, я тебя в роман вставила, кстати. Даже дважды. Ты меня теперь убьешь?

— В какой? — подозрительно прищурился он сквозь бокал с пивом.

— Первый — вампирский. Ну тот, помнишь, я тебе начало давала читать?

— Помню. Чем он кончился, кстати?

— Как всегда, все умерли. Я его, кстати, посвятила тебе!

— Оптимистично… А второй что? — ему было приятно и скрывал он это плохо.

— Второй любовный…

— У меня там страстный секс? — с надеждой спросил Мишель.

— Нет, у тебя там снова пьянка со мной, — я виновато потупилась.

— Что за жизнь…. — вздохнул он, отпивая пива. — Везде одно и то же.

— Ну, прости, — развела я руками. — Я ж не знаю, какой ты в сексе. Может быть, извращенец и любишь обмазаться медом, и чтобы в тебя кидались разноцветными M’s. Или возбуждаешься только от красных деревянных поездов. Или…

— Так, хватит! — передернулся Мишель.

— Ты первый начал!

Я махнула официантке, и она все же принесла мне пятый коктейль. Ой, нажру-у-у-усь!

— А в тот, что про крысюка твоего, не вставила? Как я ему засветил? — заинтересовался Мишель.

— Блин, кажется, нет…

— Теперь точно обижусь!

«Крысюк» — это мой бывший муж. И роман про него у меня тоже есть, верно.

У Мишеля он увел девушку, в которую тот был влюблен, а Мишель, даром, что мягкий и добрый, при случае засветил ему по морде.

Это было приятно. Хоть и не за меня вступились, а все равно хорошо вышло.

Обязательно надо будет куда-нибудь воткнуть эту сцену. Вообще, в кино и книгах герои так часто бьют морды, что это вроде как уже банальность. Но в моей среде интеллигентных мальчиков такое было редкостью. Так что я пока хранила эту сцену в сердечке, не разменивая ее на проходные романы.

— А ты как? С тем твоим не сошлась обратно? — напомнил он мне о последнем возлюбленном, том самом, с которым я рассталась, чтобы не мешал писать романы.

Почти никому об этом не рассказывала, потому что это как-то слишком, даже для меня. Всегда можно найти более приличную причину. Например — отказался мыть унитаз. Так я обычно говорю своим замужним подругам и наслаждаюсь хтоническим ужасом в их глазах и мысленной короной «Дикая феминистка» на своей голове.

Правду знает только Мишель.

И теперь еще Роман.

— Два года уж прошло, Миш, окстись! — фыркнула я. — «Тот мой» уже давным-давно уехал в другую страну, зарабатывает больше тебя и нашел себе новую бабу.