Наперекор судьбе - [35]

— Иногда мечты так и остаются мечтами, — тихо сказала она.

— Я знаю, что вы имеете в виду. И уже почти ни на что не надеюсь.

Он сделал еще шаг ей навстречу. И хотя она понимала, что ей следует отступить, тем не менее не могла сдвинуться с места.

— Хотите знать, о чем я начал мечтать в последнее время?

Когда рука Джонатана коснулась ее лица, сердце Шери почти остановилось. А он нежно провел пальцами по щеке, подбородку, заставляя ее пульс биться все быстрее. Когда же большой палец задержался на ее нижней губе, она подумала, что сейчас рухнет без сил на пол.

— Об этом, — сказал он низким хрипловатым голосом.

Резким движением Джонатан привлек ее к себе и поцеловал.

На этот раз поцелуй был потрясающе нежный и сладкий. Джонатан терзал ее губы, то покусывая, то едва касаясь их, доводя Шери до исступления и пробуждая желания, которых она раньше не знала.

Она приоткрыла губы, и из груди ее вырвался стон. Джонатан не замедлил воспользоваться этим, и его язык ворвался в нежную, влажную полость ее рта.

Шери обхватила руками его плечи и прижалась к его сильному телу. Здравый смысл подсказывал, что на этом следует остановиться, но она не в силах была оторваться от него.

Неожиданно Джонатан потерял равновесие, и они вместе рухнули на пол — он оказался снизу, а Шери вверху. Она сразу же откатилась в сторону и увидела, как скривилось его лицо от боли.

— Джон, вы не ушиблись?

— Я сильно ударился головой. Кажется, она вот-вот взорвется.

— Не двигайтесь. Я сбегаю за холодным компрессом и болеутоляющим.

Когда Шери вернулась, Джонатан сидел на краю кровати. Он был очень бледен и явно страдал от боли.

— Я попрошу Кейна отвезти вас в больницу, а сама присмотрю за Мэри Клер.

— В этом нет необходимости.

— Джон, но вы должны!

— Я в порядке. Если головная боль не пройдет к утру, тогда вы отвезете меня к доктору Херстфилду, но нет раньше.

— Вы уверены, что так будет правильно?

— Да, — сказал он твердо. — Послушайте, Шери, на этот раз я не буду извиняться за то, что поцеловал вас.

— Не извиняйтесь. И пожалуйста, воспринимайте это так, как есть, но не более того. Пациенты часто увлекаются врачами или медсестрами, которые за ними присматривают. В этом нет ничего необычного. А сейчас, я думаю, вам следует попытаться заснуть.

— Шери… я…

— Постарайтесь заснуть.

— Но мы еще не поставили точку в нашем разговоре, — произнес Джонатан устало. — Это только начало.

12

Джонатан лежал на кровати и молил Бога, чтобы быстрее прошла голова. У него никогда не было такой адской боли, и оставалось только надеяться, что это прелюдия к восстановлению зрения.

Пытаясь отвлечься, он стал думать о Шери, вызывая в памяти ее образ.

Джонатан хорошо помнил, какой впервые увидел ее. Высокая, стройная, с каштановыми волосами до плеч, она стояла на террасе, одетая в шорты и майку. Он ехал верхом на лошади, и звук копыт по утоптанной земле привлек ее внимание. Когда девушка повернулась в его сторону, он почувствовал, как у него перехватило дыхание, как сильнее забилось сердце.

Тогда он подумал, что незнакомка вполне может сойти за фотомодель или кинозвезду. Но больше всего его покорили пронзительно зеленые глаза. Он читал в них затаенную грусть и томление, которое девушка пыталась скрыть от окружающих.

Когда Эйприл выбежала из дому и приветствовала его своим обычным улюлюканьем, он соскочил с лошади и обнял бросившуюся ему на шею сестру.

— А это моя подруга Шери, — сказала Эйприл. — Она недавно приехала в наш город и учится теперь в одном классе со мной.

Джонатан смотрел, как Шери спускается по ступенькам, совершенно не осознавая того, какое впечатление производит на него. Она пыталась делать вид, что Джонатан ее совершенно не интересует, но он заметил, как порозовели ее щеки, и прочел восхищение во взгляде.

Что его удивило больше всего, так это собственная реакция на девчонку-школьницу, которая была того же возраста, что и сестра.

Он приехал домой, чтобы подготовиться к выпускным экзаменам, но вместо этого забросил учебники и конспекты и свое время проводил, плавая в бассейне или катаясь на лошадях вместе с этими двумя девчонками. Он говорил себе, что поступает крайне глупо. Но что-то неуловимое в Шери притягивало его, как магнит.

Если хорошенько подумать, то гнев, с которым он обрушился на Шери в ту ночь на озере, был ничем не оправдан. Но ему нужен был повод, чтобы отвергнуть ее, преодолеть в себе то влечение, которое он испытывал к девочке-подростку, подруге своей сестры. А в результате все эти годы не мог забыть укоризны в ее взгляде…

Шери то исчезала, то снова вторгалась в его сон. И когда Джонатан проснулся, все еще с головной болью, то почувствовал себя так, будто целую ночь не смыкал глаз.

Но он забыл и о боли, и об усталости, когда, подняв веки, понял, что темнота ушла. Он снова видел! Если еще вчера его окружал полнейший мрак, то сегодня он уже различал очертания предметов.

Сердце Джонатана забилось в ускоренном ритме, и слезы радости и облегчения брызнули из глаз. Он мысленно возблагодарил Бога за счастье снова видеть и поклялся никогда больше не относиться к жизни так легкомысленно, как относился до сих пор.