Напарница вампира - [254]

— Замолчите! — потребовала я. — Какое вам дело? Он любил меня! Он собой пожертвовал ради меня…

— Но, Кати, ты должна понимать!

— Уберите её, Дрон Перте! — вне себя завопила я, обращаясь к аванюристу, как к более разумному. — Уберите её, и сами уберитесь подальше, а не то я за себя не ручаюсь! Ненавижу вас! Всех вас ненавижу! Какое вам до меня дело, если он умер! Вам ведь нужен был он, а не я! Лучше бы я умерла! Это я должна была здесь лежать, и он бы нашёл способ меня спасти, я, а не он!

— Кати, милая, ты не… — начала было Аманда, но Дрон Перте, к счастью, догадался отвести невесту в сторону.

Однако, от крика и слёз ко мне вернулась ясность мысли. Аманда права: Беренгарий уже однажды умирал от очень похожей раны, но на сей раз её нанесли серебряным оружием… И ведь я видела, как Мастер лечит такие раны! Гари не рассыпался в прах, кто знает, может, его ещё можно спасти!

С трудом я прорезала прекрасную крепкую ткань камзола и рубашки в том месте, где её порвала пуля. И сразу же, разумеется, догадалась, что в сто крат проще было бы расстегнуть — а ведь драгоценное время всё уходило. Кто знает, может, у меня и вовсе его уже не было! Мастер, я помню, говорил, что серебро вредно для не-мёртвых и отравляет их. И что первым делом необходимо удалить всё, чего коснулся проклятый металл. А это значит — выковырять пулю и соскоблить внутреннюю поверхность раны. Господи всемилостивейший, неужели тут не найдётся никого, кто мог бы взять на себя этот труд?! Но вампиры отступились от нас, а людей просить бесполезно. Хотелось бы мне знать только, смогу ли я сделать всё необходимое… или уже поздно?

Изо всех сил стараясь не жмуриться и не отворачиваться, я занесла руку со стилетом над раной, от которой почему-то пахло застарелой кровью, хотя вампира убили меньше четверти часа назад. Господи боже мой, сжалься над ним и надо мной!

Исполнить своё намерение мне не было суждено — протянутую было руку в воздухе остановила другая рука — тонкая, изящная и неожиданно сильная, а вслед за рукой из темноты появилась и её обладательница.

— Не оскверняй тела, живым это не к лицу, — попросила меня молодая вампирша. В следующее мгновение к моей руке прижалось что-то острое, потом холодное и гладкое, потом мягкое, а потом вампирша выпустила меня, и на запястье я увидела аккуратную повязку.

— Грета! — вырвалось у меня прежде, чем я успела испугаться или обрадоваться. — Грета, что ты тут делаешь?!

— И я тебя рада видеть, сестрица Тирса, — насмешливо отозвалась бывшая авантюристка. — Приехала повеселиться… с Мастером… ты знаешь?

— Знаю… — пробормотала я и снова взглянула на лежавшее между нами тело. — Смотри! Это всё из-за вас! Почему вы отказали ему в помощи? Почему не захотели спасти?!

— Мёртвые не имеют дела с живыми, — равнодушно отозвалась вампирша.

— Но до сих пор ему позволялось заниматься своим делом! И Мастер даже помогал ему? А где сейчас Мастер?! Почему он не пришёл?

— И мёртвые не мстят, — со странной смесью жалости и насмешки проговорила Грета. — Особенно живым. Твой друг хотел мстить, хотя Мастер и запрещал ему. Мастер предоставил его собственной участи. Это справедливо, сестрица.

— Он погиб, защищая меня! — не слушала я вампиршу. — Погиб, хотя Мастер клялся мне, что будет защищать нас обоих! Где был Мастер в этот момент?! Где он?!

— Каждый сам пьёт до дна свою месть, — прежним тоном произнесла Грета, и мне послышалось в её тоне скрытое злорадство, как если бы ребёнок исподтишка показывал мне язык.

— А я? Ведь я же не…

— Ты — часть его платы, — ответила Грета и всё-таки показала язык, что совсем не вязалось с её обликом обольстительницы. — Он хотел рискнуть — Мастер предупреждал его. Он мог поплатиться тобой, а поплатился собой… что же, будет урок другим.

— Ты… — Я грубо выругалась, но вампирша никак не отреагировала на это. — Грета… ты можешь его спасти?

— Нет, — просто ответила бывшая авантюристка, не унижая ни себя ни меня ненужными издёвками. — Он мёртв, мёртв окончательно. Тут уж ничего не сделаешь. Мы с Мастером пришли позаботиться о теле собрата.

— Вы… — В горле встал противный холодный комок, а сердце, казалось, перестало биться. — Вы заберёте его?

— Как только уйдут люди, — пояснила Грета. — Мастер, видишь ли, предпочитает не показываться тем, кого не собирается убирать или обращать.

— А… — Говорить было с каждым мгновением всё труднее и труднее. — А… я?

— Мастер просил передать, что, коль скоро твой друг никогда не станет взрослым, ты никогда не станешь вампиром, — сообщила мне Грета ничего не выражающим тоном. — Ты свободна.

— Но как же… — пролепетала я, невесть что желая возразить. Мне хотелось умереть здесь же, сейчас же, немедленно! Что стоило Мастеру или Грете оборвать мои страдания?

— Разумеется, дом тебе придётся продать, но твои доходы останутся за тобой, сестрица Тирса. Мастер особенно подчёркивал, что выполнит со своей стороны все взятые на себя обязательства.

— На что мне теперь доходы? — не поняла я.

— Жить, — коротко ответила вампирша и оглянулась.

— Жить?! — горько переспросила я. — Зачем? Я умерла. Я лежу здесь. На что мне жизнь?

— Дрон, — позвала Грета неожиданно певучим голосом. — Вот так встреча! Дрон Перте, пожалуйте сюда!