Нанкин-род - [25]
– Невесело, – согласился Спарк.
– Если переезжать из кабака в кабак на автомобиле, – продолжал Веспа, – можно жить сносно. Но, в конце концов, и это надоедает.
Веспа поставил стакан на стойку.
– Кончено… ваши разговоры подхлестнули меня! Я уезжаю…
– Куда же? – поинтересовался Спарк. – В Европу, конечно?
– Что мне там делать? Любоваться с бульварной скамейки на проносящиеся автомобили – благодарю покорно! Карьеры я там не сделаю. Увеличивать число неудачников – не желаю.
– Позвольте, – заинтересовался Спарк, – но ведь в Китае вы, по-видимому, сумели прекрасно устроиться? Веспа тихо свистнул.
– Китай не Европа! Здесь я в привилегированной тысяче. Меня здесь знают, и это дает мне деньги. Правда, деньги приходят, как вода, и уходят, как ветер, но они всегда к моим услугам. В Европе же я могу о них только мечтать. Нет! Европа не даст мне денег. Мой путь лежит в другую страну… Что вы скажете о Новой Зеландии?
– Новая Зеландия?! – удивился Спарк. – Да за каким чертом вы туда поедете? Может быть, вас интересуют озера или птица-колокол, пение которой напоминает похоронный звон?! Или вы надумали солить рыбу и заниматься экспортом овечьей шерсти?
– Я ищу место для жилья! – заявил Веспа. – Мне сказали, что там есть спокойные острова, над которыми пылает небо.
– Вам не солгали. Там много островов, совершенно безлюдных. Там цветут редкие цветы и поют неслыханные птицы. Вы сведете знакомство с коричневыми попугаями. По ночам вас будет развлекать птица-призрак, которая стонет и охает, как смертельно раненый. Вас оглушат шумящие водопады, проваливающиеся в живописные дыры, носящие веселенькие названия: «Грот убийцы», «Пещера испуга», «Ущелье полночных призраков». Вы увидите чудесное дерево «пухаритайко» с плотными, почти кожаными листьями, наполненными белой массой, на которой можно писать, как на мраморе. Но имейте в виду – вам придется отказаться от ваших шанхайских привычек. В раю, куда вы собираетесь, живут только труженики…
Веспа вытянул левую руку и медленно согнул ее. Под рукавом пиджака выросли высокие бугры мускулов.
– Не беспокойтесь! Это здесь колониальный этикет не позволяет мне шевельнуть рукой. Но я не калека. Я умею стрелять, ловить рыбу, рубить деревья, седлать лошадь.
– Тогда – в путь! – щелкнул пальцами Спарк. – Крепкие мускулы – достаточный капитал для Новой Зеландии.
– Ничего нового, – придвигая стеклянную банку с табаком, сказал брюнет с усиками, похожими на зубную щетку.
Стол истекал безукоризненной полировкой, и стеклянная банка плавала в нем, как в вечернем озере.
Темно-красная трубка с длинным черным мундштуком целилась в Ворда дулом дуэльного пистолета.
Ворд сделал нетерпеливое движение. Кресло под ним скрипнуло.
– Ваши молодцы, Кенли, попросту говоря, спят… Они слишком разжирели.
– Вы не должны говорить так, Лип. Не забывайте, что вы в служебном кабинете начальника секретной полиции Его Величества, и ваши слова могут набросить тень на деятельность правительственного органа.
– Бросьте вы соблюдать церемонии, – досадливо поморщился Ворд. – Надо тушить пожар, а вы кокетничаете перед зеркалом. Вы должны сознаться: ваши детективы гораздо лучше чувствуют запах опиума, чем коммунизма.
Брюнет с обкусанными усиками спокойно поднес к трубке зажженную спичку и с аппетитом набил рот дымом.
– Неудивительно. Опиум более сильно пахнет.
– Опиум пахнет долларами, – сказал Ворд, – тогда как охота за коммунистами – ничем, кроме беспокойства, не пахнет.
Кенли бережно послал к потолку молочно-голубой фонтан дыма.
– Охота за коммунистами не старее джаз-банда, а поимка контрабанды обладает преклонным возрастом. Вообще, – вздохнул Кенли, – со времени проклятой войны жизнь стала похожа на сорвавшегося с цепи пса. Всюду сплошные судороги. Жизнь сошла с рельс. Мы – участники катастрофы…
– Хорошенькие мысли в голове у охранителя закона! – воскликнул Ворд.
– Вы не дали мне докончить. Жизнь сошла с рельс, и это – предостережение… Нужно проверить шпалы и подтянуть болты. Это нелегкая работа. Неудивительно, что кое-где происходит заминка.
– Вот вы куда гнете! Это не оправдание. Ваши парни должны пошевеливаться живее. Большевистские агенты куда проворнее. С каждым днем они усиливают свой нажим. Я не узнаю Шанхая… Земля начинает плясать под ногами.
Кенли положил трубку в нефритовую пепельницу.
– Нельзя считать красных единственными виновниками. Дело не только в них. Они подносят спичку к готовой соломе. Эта солома собиралась годами. Она валялась на каждом шагу, мы только ее не замечали. Теперь солома загорается.
– Но ведь поджигают солому они! Кенли задумчиво посмотрел на свои ногти.
– Поджигают они, но сушили солому мы. Впрочем, это – деталь. Заливать огонь будем мы.
– Умные слова, – оживился Ворд. – Я готов поработать вместе с вами. Можно установить награду для ваших людей. Я не верю в неуловимость большевиков. Они люди, а не призраки. Нужно только не ослаблять внимания и держать под наблюдением каждого русского, появляющегося в Шанхае.
Кенли махнул рукой.
– Это давно сделано. И все-таки есть какие-то таинственные пути, недоступные нашему наблюдению. Я далек от мистики, но я не буду возражать, если кто-нибудь станет уверять, что большевистские идеи просачиваются в город вместе с лунным светом. Наши люди толкаются в поездах, шныряют на пароходах и, несмотря на то, что их руки забираются почти во все подозрительные чемоданы, им редко удается обнаружить что-нибудь ценное.
Настоящий сборник – часть большой книги, составленной А. Б. Галкиным по идее и материалам замечательного русского писателя, богослова, священника, театроведа, литературоведа и педагога С. Н. Дурылина. Книга посвящена годовому циклу православных и народных праздников в произведениях русских писателей. Данная же часть посвящена праздникам определенного периода церковного года – от Великого поста до Троицы. В нее вошли прозаические и поэтические тексты самого Дурылина, тексты, отобранные им из всего массива русской литературы, а также тексты, помещенные в сборник его составителем, А.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга впервые за долгие годы знакомит широкий круг читателей с изящной и нашумевшей в свое время научно-фантастической мистификацией В. Ф. Одоевского «Зефироты» (1861), а также дополнительными материалами. В сопроводительной статье прослеживается история и отголоски мистификации Одоевского, которая рассматривается в связи с литературным и событийным контекстом эпохи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге представлено весьма актуальное во времена пандемии произведение популярного в народе писателя и корреспондента Пушкина А. А. Орлова (1790/91-1840) «Встреча чумы с холерою, или Внезапное уничтожение замыслов человеческих», впервые увидевшее свет в 1830 г.