Намек на соблазнение - [59]

Тело Кэтрин чутко реагировало на его прикосновения, и он понимал, что она жаждет его так же сильно, как он ее. Джон слабо постанывал, наслаждаясь ее ласками и мучаясь от сдерживаемого из последних сил желания.

Он отчаянно хотел взять ее прямо здесь и сейчас и навсегда сделать ее своей.

Он желал обладать ею с того момента, как впервые увидел ее в парке. Джон не обманывался. Он уже понял, что его покорила не только ее красота. Сила ее характера и удивительная чистота, присущие ей, еще более привлекали его.

Он не мог оторваться от ее груди. Предвкушение вызывало в его теле боль и восхитительное желание. Его разум говорил ему, что нужно сделать то, что сейчас было бы самым естественным, – взять на себя руководство этой любовной игрой и научить ее всему, что он знал в искусстве любви.

Он должен сделать ее своей, пусть даже здесь, на подушках сиденья фаэтона.

Но это было бы безумием.

Она леди, а не содержанка.

Как найти в себе силы отказать себе в этом, когда она желает того же?

– Я очень стараюсь не заходить слишком далеко, Кэтрин, но с тобой это… Ты самая прекрасная женщина, к которой я когда-либо прикасался.

– И я никогда не испытывала ничего подобного.

Его руки властно сомкнулись вокруг нее, а взгляд был прикован к груди. Его душа и тело не хотели отпускать ее, но разум говорил ему, что он должен это сделать.

– Почему ты смотришь на меня так пристально?

– Я думал о том, как красиво нитки жемчуга будут смотреться на твоей коже.

– У меня есть жемчуг, он достался мне от матери. Я надену его для тебя.

– Не надо. Пока не надо.

«Я хочу сам выбрать для тебя жемчуг».

Чисто мужские ощущения, которые она пробуждала в нем, никогда еще не были такими сильными, такими непреодолимыми. Никогда раньше он не испытывал столь страстного желания к конкретной женщине. Совершенно неожиданно он понял, что это очень важно – какая именно женщина в твоих объятиях.

Не та женщина, которой надо подарить жемчуг, а та женщина, которой хочется дарить жемчуг.

Эта мысль внезапно отрезвила его. Он желал именно Кэтрин, а не просто женщину. Мисс Кэтрин Рейнольдс. Джон пытался успокоиться, но сексуальное влечение окутывало его, как покрывало из горячих углей.

Да, он желал Кэтрин, но не таким образом. Не здесь и не сейчас.

Он медленно разжал свои объятия и глубоко заглянул ей в глаза:

– Кэтрин, поверь, мне очень хотелось бы продолжить, но я не хочу допустить ошибку, поэтому я собираюсь отвезти тебя домой.

Ее губы расслабились, ресницы затрепетали.

– Ты заставишь меня забыть обо всем, кроме твоих прикосновений.

– Так и должно быть.

Он смахнул пряди волос с ее лица и помог ей привести в порядок одежду.

– В последний раз, когда ты целовал меня, Виктория заметила, что мои губы покраснели и припухли, – Она дотронулась кончиками пальцев до своих губ.

– И что ты на это ответила?

– Вот что. – Кэтрин закусила нижнюю губу. Джон улыбнулся:

– Вы очень сообразительны, мисс Кэтрин Рейнольдс. В самом деле, очень.

– Боюсь, что это не сообразительность, а всего лишь детская привычка. Но, тем не менее, это сработало.

– Как бы там ни было, но я рад, что она ни о чем не догадалась.

– Иногда она бывает слишком назойливой.

– Иногда? Думаю, что почти всегда.

– Но она по-своему заботится обо мне, и я люблю ее.

– Я это заметил, и должен признать, что есть что-то очень приятное в том, чтобы обводить вокруг пальца миссис Густри.

Джон и Кэтрин весело засмеялись.

Глава 16

«Была ли это засланная лошадь, Троянский конь или просто лошадь другой масти?» Нет, дражайшие читатели, это идет непосредственно из первых уст. Не призрак тем ранним утром скакал в парке на коне лорда Чатуина. Это была вполне живая молодая особа, оказавшаяся в затруднительном положении. Ее имя мы сохраним в тайне, дабы не повредить репутации барышни, которая со своими спутниками совершала раннюю утреннюю прогулку, когда, к несчастью, их слуга получил травму. Лорд Чатуин оказался поблизости и предложил свою помощь, его великолепный скакун и стал вполне материальным воплощением этой помощи. Все остальное уже совсем другая история.

Лорд Труфитт

Ежедневная колонка светской хроники

Когда Джон остановил фаэтон перед домом Кэтрин, день шел на убыль, но воздух был еще теплым, а небо по-прежнему сияло чудесным голубым светом. Кэтрин никогда не чувствовала себя так замечательно. Она до сих пор с головы до пят была охвачена огромным, пьянящим чувством, которое вызвали в ней страстные поцелуи Джона.

Она знала, что наступит день, когда он оставит ее ради другой, но она не собиралась думать об этом сейчас. Это было бы слишком больно. Она хотела думать и помнить только о вкусе его губ на своих губах, о прикосновении его рук и губ к своей груди. Только это было сейчас достойно ее внимания и ничто не могло сравниться с этим.

Были и еще две причины радоваться. Джон обещал помочь ей разыскать ее настоящего отца и собирался продолжать ухаживать за ней еще некоторое время. Ничто не могло сделать ее более счастливой.

Джон остановил лошадей и вышел из экипажа. Подав руку, он помог выйти Кэтрин, хотя ей очень хотелось, чтобы он опять обхватил ее талию своими сильными теплыми руками и вынес бы из экипажа.