Есть, стало быть, на свете божество,
Устраивающее наши судьбы
По-своему.
У. Шекспир. Гамлет, акт V, сцена 2
Начало зимы
Северный берег Англии
Адам Грейхок полагал, что существует и худший способ отправиться к праотцам, чем получить пулю от разгневанного мужа. Ему не раз доводилось смотреть в дуло пистолета, направленного на него неуклюжей рукой, но страх никогда не проникал в его душу.
Последние два года он даже с радостью думал о смерти. Может быть, даже жаждал ее, потому что чувство вины – чертовски мучительный попутчик. И вот сейчас, оказавшись перед угрозой расправы, он вдруг подумал: «А ведь, наверное, было бы достойнее встретить свой конец, вытаскивая, например, невинного ребенка из-под потерявшей управление конской упряжки. Или же при каких-либо других столь же героических обстоятельствах». Однако Адаму редко выпадал случай проявить подобное благородство.
– Назовите мне хоть одну причину, по которой я не должен прострелить вам башку прямо сейчас! – заорал худощавый коротышка.
– Ни одна не приходит в голову, – спокойно произнес Адам.
Хотя перед глазами у него все расплывалось, а голова нещадно гудела от изрядного количества бренди, Адам заметил, что взгляд коротышки метнулся к молодой женщине, стоявшей рядом с ним в тускло освещенной верхней комнате таверны, служившей также гостиницей. Причем коротышка с дамой как-то странно переглянулись – очевидно, не ожидали, что он, Адам, проявит подобное безразличие. А ему и в самом деле было наплевать, спустит ли этот человек курок или нет; казалось вполне естественным умереть именно сегодня, ведь это был чертовски неудачный день. Мало того, что его жена и ребенок умерли в этот самый день два года назад, так еще сегодня утром он получил сообщение: оказалось, что его юный кузен умер от чахотки несколько недель назад, так что теперь он, Адам, стал восьмым графом Грейхоком. Когда-то это имело бы для него значение, но в то время Энни была жива, и жизнь тогда имела для него смысл. А сейчас… О, даже сама мысль о том, что он станет графом, лишившись всего, что было ему дорого, причиняла невыносимые страдания.
– Возможно, я соглашусь сохранить вам жизнь, – заявил оскорбленный муж. – Но как вы намерены возместить ущерб, причиненный мне и моей жене?
Адам пожал плечами, а потом усмехнулся. Итак, они наконец-то подошли к самой сути дела. Деньги! Да-да, разгневанный мужчина, стоявший сейчас перед ним, вовсе не являлся обманутым мужем. Он и его партнерша были мошенниками, и этим вечером их добычей стал он, Адам. Но, очевидно, эти проходимцы понятия не имели о душевном состоянии и направлении мыслей новоиспеченного графа.
Его лишь слегка задевало одно обстоятельство… Ох, почему же он так легко попался в ловушку, подстроенную двумя интриганами с целью набить карманы за его счет?
Адам отличался обостренным чутьем и обычно быстро соображал, когда и где допустил промах, а вот сейчас… Вероятно, он слишком переусердствовал с выпивкой. Или слишком долго не был с женщиной. Поэтому, возможно, и отмахнулся от чувства недоверия, возникавшего у него, когда он слушал рассказ женщины, назвавшейся вдовой. И в результате в поисках тепла и утешения Адам решил провести с ней ночь. А раз так… Что ж, может, он и заслужил столь бесславный конец.
И вообще, не пристало ему жаловаться. Судьба была благосклонна к нему в юности, уберегая от выходок более опасных, чем те, что он себе позволял, и только недавно судьба отвернулась от него. Впрочем, теперь это его уже не волновало. Всем известно, что одним судьба благоприятствует, воздавая им должное и склоняясь перед ними, а других валит с ног, разбивая их жизнь вдребезги и оставляя лишь осколки.
– Боюсь, что ничем не могу вам помочь, – ответил Адам, заправляя в брюки рубашку. – Мы с вашей женой оба полуодеты, что неоспоримо подтверждает нашу вину. Так что ее репутация уже окончательно загублена, и я не представляю, как это можно исправить.
Мужчина выпучил глаза, и лицо его побагровело. С угрожающим видом он подступил к Адаму на шаг ближе, буравя его взглядом.
– Я требую, чтобы вы ответили за это оскорбление! – закричал он.
Адам снова пожал плечами – и, внезапно взглянув на ствол пистолета, проговорил:
– Возможно, я мог бы извиниться, поскольку не знал, что эта молодая женщина – вовсе не одинокая вдова, а пребывает в счастливом браке.
«Актеры» снова обменялись взглядами, и на сей раз в глазах их была паника. Очевидно, Адам стал не первой жертвой их мошеннической игры. Без сомнения, они ожидали, что он будет дрожать от страха, отрицать свою вину, а затем с радостью ухватится за возможность откупиться. И многие джентльмены, вероятно, так и поступали.
Но только не Адам.
Конечно же, ему следовало знать, что нет ничего хорошего в том, чтобы зайти в таверну, основательно там напиться и утешиться с доступной женщиной. Увы, в тот момент, когда он зашел сюда, его приводила в ужас мысль о том, что придется провести еще один одинокий вечер в его холодном, богом забытом доме. И даже смерть не могла быть хуже того чувства безысходного отчаяния, которое владело им последние два года.
