Нам не дано предугадать - [17]
Прожили мы в Железниках до начала июля, когда было решено ехать в Петровское знакомиться с семьей жениха. На лошадях доехали мы до станции Иваново на Курской ж. д., а там сели на поезд в Москву. В Петровское ехала я с тревогой в сердце, боялась знакомства с женой старшего брата, кн. Александрой Никитишной Голицыной, рожд. Трубецкой. Подъезжая к величественному дому Петровского, сердце у меня сильно забилось, когда я увидела на крыльце всю семью Голицыных, встречавшую нас! Но как тепло и радостно встретила меня эта семья! В один миг улетел мой страх и сомненья, и я сразу полюбила их, мою красавицу, будущую belle soeur[51] и трех братьев Голицыных. Тут же был мой будущий beau frere[52] – элегантный флигель-адъютант Мих. Мих., или Миш. – Миш., как его называли, остроумный шутник и царедворец, милейший Иван Мих. – самый учтивый и воспитанный человек Петербурга. И добрейший, но молчаливый Александр Мих., которого я почему-то долго боялась. С Линой я быстро сошлась, но впоследствии в ней разочаровалась. Она была слабохарактерная, пустая, светская женщина, разоряющая мужа своего туалетами, но вместе с тем добрая и жалкая. Жила она почти постоянно за границей. С упоением водил меня мой жених по любимым местам в Петровском. На следующий день нашего приезда, 8 июля, мы с ним ушли далеко по лесу и совсем забыли, что идет обедня. Вернувшись, мы были встречены негодующими возгласами наших матерей, что пропустили обедню. Старик гувернер Володи ежедневно приносил мне чудные розы, которых было очень много и которые я всегда так любила. Жили мы, мама́ и я, наверху, комнаты большие, все удобства, всюду цветы, старинная мебель. Рядом со мной жила моя будущая кузина Юля Баранова, немного старше меня. Вечером, когда вся семья расходилась по своим комнатам, Юля и я, сидя вместе, без умолку болтали, и мама́ тщетно старалась нас разогнать.
9 июля был день рождения старого князя. Мы пошли к обедне. К завтраку съехались разные звенигородские власти, так как Михаил Федорович был раньше их предводителем дворянства. Было скучновато занимать этих господ, но мы быстро исчезли.
10-го был день рождения Володи, но на этот раз без гостей, и было очень приятно и весело. Мама́, к моему ужасу, заставила меня играть на фортепьяно, и я наизусть сыграла фантазию на мотив оперы «Puritani»[53] в аранжементе Тальберга. Я очень конфузилась, но довольно удачно вышла из затруднения. В голубой гостиной петровского дома был низенький диванчик, который мы, женихи, облюбовали. Сколько хороших разговоров, сколько откровенностей слышал он! Я рассказала жениху всю свою жизнь, все увлечения, все флирты. Он мне также много рассказывал. Мы жили душа в душу, поверяя все помыслы о будущем, строя хорошие планы, часть которых осуществилась. С грустью покинула я красивое Петровское после 10-дневного в нем пребывания. Я встретила такое внимание, ласку со стороны всей семьи, из коих, увы, теперь никого нет в живых! Вернулись мы в Москву, заказали часть приданого и уехали в Железники. Там прожили до конца августа тихо и спокойно, все более привыкая друг к другу. Да, блаженная пора жениховства, ни с чем не сравнимая! Безоблачное тихое счастье, которого не коснулись житейские волнения, невзгоды, всегда вспоминаю тебя с особым чувством любви и благодарности.
Итак, в 20-х числах августа мы вновь двинулись через Москву в Петровское ко дню именин брата моего мужа, кн. Александра Мих.
Назначили день нашей свадьбы в сентябре 19-го числа. В Петровском моя милая будущая belle-mere[54] показала нам наши комнаты после свадьбы, наверху, в той же большой комнате, в которой мы жили, приехав с мама́ в первый раз, будет наша спальня. Рядом маленькая столовая, дальше boudoir, рядом туалетная Володи и еще дальше его кабинет.
30 августа начали с обедни, затем завтраком с какими-то приезжими. Но нас, женихов, избавили от скуки занимать гостей, и мы либо убегали в парк, либо сидели на своем любимом диванчике в голубой гостиной. Этот диван и другой в Железниках впоследствии прозвали жениховскими, так как много пар женихов на них сиживали и много хороших речей они слышали.
В Москве начались серьезные хлопоты ко дню свадьбы. Были заказаны у Альберта корнеты, разосланы приглашения, приданое почти готово. С особым чувством примеряла я подвенечное атласное платье.
17 сентября, в день моих именин, меня задарили чудными подарками. От жениха я получила жемчужное ожерелье, от его матери брошь и серьги, жемчуг и бриллианты, от его отца – соболя, от Александра Мих. – прелестные столовые часы и от всех родственников много подарков.
Ко дню свадьбы, 19-го, в воскресенье, приехали меня благословить брат отца, Ив. Дав. Делянов, а благословить жениха приехали его дядя, гр. Ник. Троф. Баранов, и жена его старшего брата, кн. Алекс. Никитишна Голицына, самая элегантная дама Петербурга.
Моя посаженая мать была моя любимая тетя Акинфова.
Ночь перед свадьбой я, конечно, плохо спала и долго говорила с мама́, грусть которой перед разлукой со мной меня очень удручала. Позже, когда у меня самой были дети, я поняла эту грусть и любовь матери.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предки автора этой книги – непреклонные хранители «старой веры», купцы первой гильдии Аносовы. Их верность православию и беззаветная любовь к России передались юной Нине, с ранних лет столкнувшейся с самыми разными влияниями в собственной семье. Ее отец Ефим – крепкий купец, воспитанный в старообрядческой традиции, мать – лютеранка, отчим – католик. В воспоминаниях Нина раскрывает свою глубоко русскую душу.
Серию «Семейный архив», начатую издательством «Энциклопедия сел и деревень», продолжают уникальные, впервые публикуемые в наиболее полном объеме воспоминания и переписка расстрелянного в 1937 году крестьянина Михаила Петровича Новикова (1870–1937), талантливого писателя-самоучки, друга Льва Николаевича Толстого, у которого великий писатель хотел поселиться, когда замыслил свой уход из Ясной Поляны… В воспоминаниях «Из пережитого» встает Россия конца XIX–первой трети XX века, трагическая судьба крестьянства — сословия, которое Толстой называл «самым разумным и самым нравственным, которым живем все мы».
Книга воспоминаний Татьяны Серафимовны Новоселовой – еще одно сильное и яркое свидетельство несокрушимой твердости духа, бесконечного терпения, трудолюбия и мужества русской женщины. Обреченные на нечеловеческие условия жизни, созданные «народной» властью для своего народа в довоенных, военных и послевоенных колхозах, мать и дочь не только сохранили достоинство, чистую совесть, доброе, отзывчивое на чужую беду сердце, но и глубокую самоотверженную любовь друг к другу. Любовь, которая позволила им остаться в живых.
«Сквозное действие любви» – избранные главы и отрывки из воспоминаний известного актера, режиссера, писателя Сергея Глебовича Десницкого. Ведущее свое начало от раннего детства автора, повествование погружает нас то в мир военной и послевоенной Москвы, то в будни военного городка в Житомире, в который был определен на службу полковник-отец, то в шумную, бурлящую Москву 50-х и 60-х годов… Рижское взморье, Урал, Киев, Берлин, Ленинград – это далеко не вся география событий книги, живо описанных остроумным и внимательным наблюдателем «жизни и нравов».