Наложницы ненависти - [17]

— Тогда почему ты читаешь Инге всякую чушь о морях и сакуре?

— А мне нравится! — запротестовала девушка.

— И мне! — добавил Копыто. — Мне про сакуру понравилось.

— Про воина.

— О воине там ничего не было! Там было про сакуру! — Уйбуй почесал под банданой. — Кстати, а что это такое?

— Нужно прочитать Инге нежный стих, а потом выпить на брудершафт и поцеловаться, — расписал алгоритм Птиций.

— Ну, это ты перегнул, — недовольно буркнул Артем.

— Если стих будет хороший, то ревновать не стоит, — рассудительно вставил Муба.

Треми посмотрел на Ингу с возможной для его состояния ласковостью, пару секунд молча шевелил губами, а затем нахмурился и покачал головой:

— Не получается.

— Допился, — понимающе хмыкнул Копыто.

— Забыл все? — участливо спросил Птиций. — Бывает.

— Я не забыл, — отрезал Захар. — Я помню.

— Тогда читай.

— Но те стихи посвящены др-руг… им женщинам, — объяснил вампир. — Я не могу читать их Инге. Это непр-рав… ильно.

— Как благородно, — мечтательно улыбнулась девушка.

— Придумай новые! — потребовал Муба.

— Я не могу соср-ред… оточиться.

— А разве красота не пробуждает вдохновение? — изумился брат Ляпсус.

— Кр-рас… ота? Безусловно…

— Вот-вот, — добавил Птиций. — Красота! Ха! Бывают знаете ли, женщины, как соевая колбаса; упаковка одно загляденье, а жрать даже собаки отказываются!

— Кр-рас… ота, — протянул не услышавший Птиция масан. — Кр-рас… ота — это сила… но мне нужно еще… Я… Знаешь, когда я смотр-р… ю на нашу пр-релестн… ую Ингу, мне приходит в голову «Вспышка стр-р… асти».

— Кто бы сомневался, — хохотнул эрлиец.

— Кр-р… етин. Не вспышка стр-р… асти, а «Вспышка страсти», кар-рт… ина Алира. Великая вещь. Она одна может послужить тем недостающим звеном, котор-р… ое, вкупе с кр-рас… отой нашей леди, смогло бы вызвать вдохновение. — Захар сел. — Но ее здесь нет.

— Кого? — не понял Артем.

— «Вспышки страсти»? — Копыто решил похвастаться образованностью. — Она, кажется, в Тридяковской галерее висит?

— В Третьяковской, — машинально поправила его Инга.

— Делов-то, — рассмеялся Муба. — Слышь, мелкий, сгоняй в музей и притащи сюда картинку. Не видишь, поэт мучается?

— А чего я-то? — забоялся уйбуй. — Пока я буду кататься, вы совсем упьетесь и по домам отправитесь. А потом скажете, что Красные Шапки ограбили галерею.

— А вы ее огр-р… абили? — Пока Захар опрокидывал очередную рюмку, он несколько потерял нить беседы.

— Быстро выпитая рюмка не считается налитой, — пробубнил брат Ляпсус, вновь наливая епископу. Масан не возражал. — Поехали все туда, — предложил Артем.

— Куда?

— Картинки смотреть.

— А это мысль! — захлопала в ладоши Инга. — Темка, ты молодец!

— «Вспышка стр-р… асти» и вы, моя кр-р… асавица, — Треми причмокнул губами. — Увер-р… ен, меня посетит вдохновение.

— На большее можешь и не рассчитывать, — предупредил наемник.

— Мне еще никогда не посвящали стихи. — Девушка нетерпеливо вскочила со стула. — Едем!

— Птиций, сколько с нас? — поинтересовался Артем.

— Рассчитаемся, когда вернемся, — махнул рукой управляющий. — Я хочу посмотреть, как сходит благодать на масанов.

— Не благодать, а вдохновение.

— Неважно.

— Захар, мы едем! — Муба решительно поднялся.

— По рюмашке на дорожку, — проворчал Треми, наливая водку в бокал из-под сока.

* * *

— Проклятье! — прорычал Гореслав. — Они уезжают вместе.

— Займемся кровососом в другой раз, — предложил Велемир. — Наспех такие дела не делаются.

— Не говори ерунды, — буркнул Крутополк. — Было бы гораздо хуже, если бы Захар завалился спать в кабинете Птиция. А так у нас есть шанс, — Он жестом подозвал к себе официанта: — Счет!

— Мало ли что может случиться в дороге, — ухмыльнулся Гореслав. — Они потом и не вспомнят, где кровососа оставили.

— Точно, — согласился Крутополк.

Осторожный Велемир тяжело вздохнул.

* * *

— Все, что ли? — Артем, едва не вывалившийся из машины, обвел нетвердым взглядом компаньонов. — Никого не забыли?

— Никого! — радостно взвизгнул Копыто, которому Муба позволил сесть за руль своего «Мустанга».

На заднем сиденье артемовского джипа всхрапнул Захар.

— Босс, вас сопровождать? — осведомился у Птиция один из телохранителей.

— Мы ненадолго. — Управляющий попытался изобразить кивок головой, но не преуспел в этом.

Телохранитель заботливо вернул голову начальства на подобающее место, вздохнул и отошел к стоящему у дверей «Ящеррицы» напарнику.

— Может, все-таки поедем следом? Мало ли что?

— Босс обойдется и без нас, — буркнул тот, разглядывая спутников Птиция. — Скорее об охране должны позаботиться те, кого они встретят.

Частный жилой дом.

Подмосковье, берег Пироговского водохранилища,

3 августа, пятница, 00:32

О том, где находится дом Кортеса, мало кто знал. Члены его команды, Сантьяга, Биджар Хамзи, друживший с наемником уже несколько лет, вот, собственно, и все — шумных вечеринок Кортес не устраивал. Разумеется, Великие Дома давно вычислили, где обитает лучший наемник Тайного Города, тем более что он, особо не афишируя адрес, никогда не предпринимал дополнительных мер предосторожности: кому надо, тот узнает, ничего страшного. Кортес никогда не рассчитывал использовать это жилище в качестве секретного убежища: на случай, если ему потребуется скрыться, у наемника была заготовлена специальная квартира, о существовании и местонахождении которой вообще никто не знал, даже Яна. А здесь был дом, просто дом. Небольшое, заботливо оштукатуренное, двухэтажное здание под красной черепичной крышей, утопающее в зелени густо посаженных деревьев. Дом стоял на отшибе, вдали от окрестных селений и коттеджных поселков, на самом берегу водохранилища, и задняя дверь выходила прямо на небольшой причал, к которому был пришвартован скоростной катер.